Этот тип может быть опаснейшим преступником в мире, и все слухи, доходящие до нас о нем, могут быть просто выдумками. Дело, за которое вы беретесь — нешуточное. Не можете же вы привлечь человека к ответственности только за роскошную жизнь или поездки с чужими женами, а ведь, в общем, нам о нем достоверно известно пока только это. Будьте смелым и, главное, скрытным, ибо у меня есть основания полагать, что он занимается обширнейшим, велико-
лепно организованным шпионажем. Я убедился в этом тогда, когда нам удалось обнаружить, что он снабжает деньгами одного из наших агентов. Человек с чистой совестью не стал бы тратить тысячи на то, чтобы иметь
здесь шпиона.
№ 6 снова ответил почтительным кивком головы.
— Итак, ваша будущность теперь зависит от вас: преуспеете — создадите себе имя. Постарайтесь отыскать его друзей и приспешников,— я дам вам возможность посещать любой дом заключения в Великобритании,— быть может, это облегчит вам ваше задание.
— Да, это дело нелегкое,— сказал № 6,— но это именно то, к чему я стремлюсь.
— Это мне известно,— согласился Голетт.— Сначала вы будете действовать в одиночку, но затем вы встретите, я полагаю, сочувствие и поддержку у целой дюжины людей, если не больше,— у всех разоренных им, у отцов скомпрометированных им дочерей и у мужей развращенных им жен. Лучших союзников вам, и не. надо. Теперь отправляйтесь! Я, со своей стороны, сделал все, чтобы инструктировать вас возможно лучше, но — кто знает — быть может, я упустил сказать вам самое главное.
Быстро встав со стула, он протянул № 6 руку.
— До свидания, желаю успеха, № 6,— улыбнулсй он.— Не забывайте, что при встрече на улице я не подам виду, что знаком с вами. И это до тех пор, пока вы не придете в камеру судебного следователя в Олд Бэлей и не дадите показаний, могущих навсегда отвести от м-ра Валенхайна все возводимые на него подозрения!
Итак, № б покинул комнату, слегка кивнув головой стоявшему у двери сторожу, и с этого момента Скотленд-Ярд на долгие годы потерял из виду того, против чьей фамилии в книге секретных поручений сам Голетт написал: «В командировке по делам чрезвычайного значения. Упоминать и осведомляться об этом сотруднике надлежит избегать при каких бы ао ни было обстоятельствах».
Гот спустя Голетт вызвал к себе в кабинет перво-классного сыщика Стиля и, в пределах возможного, сообщил ему о поручении, возложенном им на № 6.
— Прошло уже много месяцев, а я о нем ничего не знаю,— сказал он.— Поезжайте-ка вы в Париж и зорко следите за Цезарем Валентайном.
— Сообщите мне о № 6 только одно, сэр,— сказал Стиль,— мужчина это или женщина?
Голетт улыбнулся.
— Цезарь употребил шесть месяцев на его разоблачение. Трое подчиненных были мною уволены со. службы за такие вопросы. Неужели же вы хотите, чтобы и с вами я поступил так же?
Глава II
«ТРЭЙ-БОНГ-СМИС»
Мы застаем его в Брикстонской тюрьме лишенным всякой защиты и с часу на час ожидающим приговора и суровой кары за совершенное убийство. Только такое мучительное и бездейственное выжидание могло побудить человека, столь не словоохотливого, как он, дать о себе те сведения, без которых пишущий эти строки никогда . не смог бы заполнить пробела в истории его похождений, начавшейся еще в чайной Чи-Со, отдаленной от Набережной Цветов не более, чем метров, на ста
Чи-Со прииадлежил к тому немногочисленному классу японцев, которые на первый, взгляд могут сойти за китайцев, В Париже он содержал ресторан, который, несмотря на свою неказистость, пользовался, довольно большой популярностью. Публика уже привыкла к переездам через реку с целью полакомиться его восхитительно вкусными блюдами, а на углу узенькой улочки, где помещался его «Радушный Торговец» — таково было название его заведения,— нередко можно было видеть больше десятка ожидающих автомобилей:
Смис ни разу не столовался у Чи-Со, но посещал он его довольно часто. Ресторан помещался в очень старинном угловом доме, вероятно, служившем во времена последнего Людовика чем-то вроде постоялого двора,— так, по крайней мере, можно было дум.ать на основании помещавшегося под этим зданием вместительнейшего погреба. Пожалуй, во всем Париже не было погреба просторнее этого. То было огромное сводчатое помещение, возвышавшееся "приблизительно на тридцать футов, и Чи-Со приспособил его к своему, как он выражался, «пристанищу для отдыхающих», всегда готовому к услугам его клиентов.
В продолжение последних четырех недель Смис регулярно заходил в, это «пристанище» всегда в полночь и оставался там до самого утра, отдаваясь своим думам, равнодушно пуская кольца дыма, крутившиеся около его трубки.
Его нежелание гулять, ночью по парижским улицам рыло вполне естественным. В эти дни, когда в столице заседал международный конгресс, не было никакой физической возможности пробраться от площади Согласия к бульвару Итальянцев, не встретив по пути какого-нибудь агента Скотленд-Ярда, знающего о его прошлом и
настоящем.Способны ли были посетители ресторана признать в исхудалом, гладко выбритом человеке, носившем потертый сюртук и выцветшую сорочку, того, кто некогда брал первые призы на Окефордо-Кэмбриджских спортивных состязаниях в прыжках и беге,— вопрос довольно спорный, но факт остается фактом: некоторые полицейские агенты знали всю его подноготную.
В небольшом кафе в районе Монмартра, где он имел-обыкновение проводить вечер, его окрестили прозвищем «Трэй-Бонг-Смис». Поводом к этому послужило его обыкновение отвечать на каждый заданный ему вопрос кратким и неизменным «трэ бьен» (очень хорошо).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31