И вдруг четко
ощутил у себя в сознании эмоции всех участников этой пирушки; только
никакой боли не последовало; была четкость и уверенность.
Он видел женщину, пытающуюся не очень искусно соблазнить мужчину;
видел мужчину, задумавшегося над будущим, и другого, размышляющего, как
прожить следующий день; чувствовал смех, страх, удовольствие, похоть,
восхищение, зависть - весь диапазон человеческих эмоций. Они набросились
на него шквалом, угрожая вновь причинить боль, поглотить его...
- ПРЕКРАТИ! - приказал он себе. - Прекрати, спокойней.
Тщательно действуя участком мозга, о существовании которого он до сих
пор не подозревал, Флинкс сумел контролировать поток эмоций, грозивший
затопить его, - в этих эмоциях он ощущал что-то нечеловеческое. Вслушался
и понял, что это эмоции спаривающихся орниторпов. Впервые ощутил он
нечеловеческие эмоции.
Медленно он начинал все лучше регулировать этот поток, задерживать
его так, чтобы его легче было воспринять, отобрать, проанализировать. И
тут же все эти эмоции исчезли вместе со всеми остальными, которые
доносились к нему со всего города.
Он неуверенно попытался вернуть их. Но как ни напрягал мозг, все как
раньше. Мозг пуст, в нем только его собственные чувства. Но и еще одно.
Одиночество. Оно по-прежнему здесь, оно грызет. Но чувство это стало менее
требовательным, в нем появились какие-то колебания. И голод тоже остался.
Флинкс сделал шаг вперед, другой, третий... какие-то существа
разбежались с его дороги, раздвигая пустые контейнеры и канистры, пластик
и металл позвякивали в пустом переулке. Флинкс напряженно пытался
что-нибудь разглядеть в темноте и пожалел, что не прихватил из магазина
фонарик. Он сделал осторожный шаг к груде, готовый отпрыгнуть, если флермы
или другие ее обитатели проявят агрессивность.
Это вовсе не флерм. Во-первых, слишком длинный, почти с метр. К тому
же толще, хотя ненамного. Флинкс решил, что это змея, населяющая леса
умеренного пояса к югу от Драллара. Некоторые из этих змей ядовитые.
Иногда они и другие лесные хищники под покровом дождя и темноты
пробираются в город поохотиться за мелкими существами, населяющими
городские свалки. И иногда, правда, редко, горожане встречаются с такими
пришельцами.
Флинкс приблизился к груде, и чувство голода ослабло. Зато усилилось
ощущение одиночества; он чуть не отшатнулся, как от физического удара. И
был убежден, что чувство исходит от змееподобного существа.
Любопытство - матушка Мастиф постоянно упрекала его за это - быстро
победило осторожность. Флинкс поразился, что такое сильное чувство исходит
от существа, низко стоящего на шкале развития. К тому же в этом ощущении
не было ярости, никаких признаков опасности. Только одиночество и чувство
голода.
Существо снова двинулось. Флинкс видел его красные яркие глаза,
блестящие даже в слабом свете переулка. Это не подлинная рептилия, он в
этом уверен. Холоднокровное животное в такую прохладную ночь впало бы в
летаргию. Это существо движется слишком быстро.
Флинкс шагнул назад, подальше от груды. Существо двинулось за ним. А
потом сделало то, чего он никак не ожидал. Ведь змеи не умеют летать.
Цвет складчатых крыльев голубой и розовый, достаточно яркий, чтобы
разглядеть даже в полутьме. Нет, змееподобное существо совсем не в
летаргии, крылья его забились, придавая существу внешность гигантской
пчелы. Да и звук похож. Мгновенным рывком оно опустилось ему на плечо.
Флинкс почувствовал, как мускулистые кольца падают ему на шею. Все это
произошло слишком быстро, чтобы он успел отскочить.
Но существо не собиралось причинять ему вред. Оно просто сидело,
грелось в его тепле и не думало нападать. Скорость его приближения
парализовала Флинкса, но только на мгновение. Потому что как только змея
села, все чувство одиночества, все до остатка исчезло. И в то же время
Флинкс ощутил такую ясность мысли, какой никогда раньше не испытывал. И
кем бы ни было это существо, откуда бы ни явилось, оно не только само
успокоилось, но и успокоило своего нового хозяина и дало ему новые силы.
Флинкс ощутил новую эмоцию, исходящую от змеи. Впервые он
почувствовал то, что можно назвать умственным эквивалентом мурлыканья. Он
не видел разума в этом существе, зато видел кое-что другое. В своем роде
эмфатическая коммуникация оказалась столь же выразительной, как речь;
больше того, она подобна китайским иероглифам: серия сложных мыслей
сжимается в единый символ. Просто и эффективно.
Маленькая стреловидная головка поднялась с плеча Флинкса, маленькие
яркие глаза внимательно разглядывали его. Складчатые крылья плотно
прижались к телу, придавая существу сходство со змеей. Флинкс смотрел на
него, позволяя своим чувствам свободно изливаться.
Существо медленно расслабилось. Мускулистое кольцо, плотно сжимавшее
плечо Флинкса, разжалось, теперь существо только держалось на месте. В
руке у Флинкса закололо. Он не обращал на это внимание. Голова животного
опустилась на плечо Флинкса.
Змея уснула.
Флинкс стоял неподвижно, как ему показалось, целую вечность. Странное
привидение, которое послала ему ночь, крепко спало у него на плече, голова
его лежала в углублении между плечом и шейным сухожилием. Однажды существо
вздрогнуло. Флинкс понимал, что оно не может полностью воспользоваться его
теплом, потому что от тела его отделяет плащ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76