Там царила непроглядная тьма.
- Стой у порога, - сказал Робин, - и держи дверь.
Хелот повиновался. Луна осветила каркас, напоминающий ребра, пятна на
шкурах и несколько огромных сундуков. Это были циклопы сундучьего мира.
Робин поднял крышку одного из них и вынул, порывшись, плащ с меховым
капюшоном, рубаху и штаны, потом подумал, изрядно поворошил одежду и с
самого дна извлек еще пару кожаных сапог.
- Это тебе, - заявил он, сбрасывая одежду на землю и спрыгивая
следом. - Переодевайся и не позорь своим видом лесных стрелков. Мы люди
вольные, нам не пристало сверкать голым задом сквозь лохмотья.
Хелот оглядел добротные, почти новые вещи.
- Хм, - заметил он как бы про себя, - моя рваная одежда, значит,
позор, а тряпье с чужого плеча, значит, не позор? Локсли побледнел.
- Молчать, рвань! - рявкнул он. - Благодари небо, что тебя подобрали
щедрые и незлобивые люди.
Хелот отвернулся. Утренние побои еще болели, и он с тоской предвидел
новые. "Но теперь можно дать сдачи, - решил он. - Тогда их было трое,
теперь один, с одним можно попробовать".
- Я, конечно, нищий, - сказал Хелот. - Но, во всяком случае, не
грабитель с большой дороги. И не нападаю на невинных людей.
Робин с силой дернул его за плечо.
- Ты что, - прошипел он, - решил, что мы жируем и наживаемся на
грабежах?
- Отстань, - вывернулся Хелот. - Я не нуждаюсь в твоих откровениях.
- Нет, теперь ты меня выслушаешь. Ты глубоко оскорбил всех нас.
- Это уж слишком, - разозлился Хелот. - Ты тоже обидел меня. И куда
более серьезно.
- Все награбленное, - торжественно объявил Робин, - мы раздаем бедным
людям. Мы делаем их немного счастливее. Мы хоть чуть-чуть, но уравниваем
богатых и бедных. Мы боремся за сча...
- Ну да, - перебил Хелот. - Берете в руки дубинки и дубасите по
голове бедных тупых крестьян, пока они не согласятся взять ваши дары,
заранее зная, что завтра придет сеньор, вещи отберет, а их повесит за
сообщничество.
Он уже приготовился к изрядной драке, когда вдруг почувствовал, что в
глазах у него чернеет и земля уходит из-под ног.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Изба была непривычно светлой. Солнце ломилось в широкие окна, свежий
ветер приносил запах мха и хвои.
Хелот обнаружил себя в этом непонятном жилище лежащим на широкой
кровати под лоскутным одеялом. С некоторым облегчением он установил, что
Робина из Локсли поблизости не наблюдается. Где-то рядом что-то булькало и
пыхтело. Повернув голову, Хелот увидел ничем не примечательного человека,
склонившегося над маленьким тиглем. Крошечная жаровенка, в которой
раскалились угли, стояла перед ним на столе. В тигле кипела жидкость
странного золотисто-зеленого цвета.
Кося глазами, Хелот принялся разглядывать этого человека, в котором
признал алхимика. Алхимик был лет сорока, с лысинкой, брюшком, с сереньким
лицом и редкой бородкой. Одет был в монашескую одежду, однако без явной
принадлежности к какому-либо ордену, и, в отличие от отца Тука, был очень
опрятен.
- Урочище Дальшинская Чисть, - не отрывая глаз от тигля, отрывисто
произнес человек.
- Что? - Хелот растерялся.
Человек засмеялся и добавил в тигель немного зеленого порошка,
который осторожно взял стеклянной ложечкой с глиняного блюдца. Жидкость
мгновенно почернела, побурела, вскипела, заливая угли. Человек едва успел
отскочить в сторону, когда тигель взорвался и осколки стекла полетели во
все стороны. К счастью, жидкость залила угли и пожара не возникло. С
секунду алхимик горестно созерцал плоды своих усилий, после чего снова
обратился к Хелоту.
- Ведь ты собирался спросить меня о том, где ты находишься, не так
ли? - сказал он. - Я и отвечаю: ты в моем доме на болотах, в урочище
Дальшинская Чисть. Могу добавить, что тебе здесь ничего не грозит.
- А вы кто такой, отец мой? - спросил Хелот шепотом.
Алхимик обтер руки о полотенце и подсел к нему на кровать.
- Ты же сказал, - засмеялся он. - Я твой отец.
- Это я символически, - сказал Хелот, закрывая глаза.
- А, - протянул алхимик, и Хелоту показалось, что он разочарован. -
Жаль, иначе я бы тебя хорошенько выпорол.. Терпеть не могу странствующих
рыцарей. От них одни неприятности.
- Откуда вы знаете, что я рыцарь? - Хелот так удивился, что даже
приподнялся на кровати, тут же обнаружив жуткую боль в затылке.
- Догадался, - обрубил алхимик. - Я святой Сульпиций, да будет тебе
известно, невежественный отрок. Что, не похож на святого? Хелот покачал
головой.
- Простите, отец Сульпиций, - добавил он поспешно, заметив, что
святой угрожающе нахмурился. - Глядя на священные изображения, я всегда
думал, что святые и угодники имеют лики благолепные и мудрые...
- Мудрые лики, дитя мое, имеют только дураки, - назидательно
проговорил отшельник и поднял палец, пожелтевший от возни с химикатами. -
Почему у меня такая простецкая физиономия? Потому что думать для меня
занятие привычное. Другое дело - когда думать принимается настоящий дурак.
Тут такой скрип стоит, что прохожие оборачиваются.
- А почему вы не любите рыцарей, святой отец?
- Потому что от них одни хлопоты да неприятности, - сказал отшельник,
снимая с полки миску с полбяной кашей. - Поешь-ка. Третий день ты у меня
валяешься.
- Как я к вам попал, святой отец? - Как обычно, - проворчал
отшельник. - Тебя приволок этот сумасшедший Робин из Локсли. Взял моду -
творить добро. И именно для таких, кто в жизни ничего хорошего не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24