Она живет и умирает, как живое
существо. Если не носить ее на руке, она будет стареть... Говорят, что в
тюркис превращаются кости людей, погибших от любви...
Молчание, в которое погрузились Локсли и его приятели, вдруг
показалось Хелоту угрожающим, и он замолчал.
- Да, - тяжело уронил Локсли, - если ты и не платный осведомитель,
то, во всяком случае, человек очень и очень подозрительный. В последний
раз спрашиваю: кто ты? Запомни хорошенько: если вздумаешь врать, тебя
исповедует отец Тук. А уж он это умеет.
- Умею, - подтвердил монах, потирая жирные лапы.
- Я есть хочу, - сказал Хелот. - Оставьте меня в покое. Если бы не
вы, я уже сидел бы в какой-нибудь харчевне в Ноттингаме. Денег у меня на
это бы хватило. А ты, Робин из Локсли, или как тебя, - ты мне не
нравишься.
- Послушай, Хелот, ты не настолько хорош, чтобы выбирать, нравлюсь я
тебе или нет.
Хелот вдруг понял, что ему стало скучно.
- Ты можешь меня убить, - предложил он. - Вижу, другого способа
избавиться от тебя у меня нет.
Все трое грабителей стояли, а бродяга продолжал упрямо сидеть,
подтянув колени к подбородку. Он устал и был голоден. Нелепость
происходящего, как ему казалось, даже не заслуживала того, чтобы над ней
задумываться. Удивительная страна Англия, чего только не встретишь!
- Нравлюсь я тебе или нет, - сказал Локсли, - но сейчас ты пойдешь со
мной.
Хелот поднял голову и молча уставился на него.
- Имея такую морду, как у тебя, парень, лучше не спорить, - вмешался
Джон, с удовольствием разглядывая синяки лангедокца.
- Вы, ребята, идите, - сказал своим друзьям сероглазый. - Я с ним сам
разберусь.
Джон с монахом затопали в заросли, откуда вскоре донесся их сочный
хохот.
Робин уселся рядом с Хелотом. Тот не шевельнулся.
- Напрасно обижаешься, - сказал Робин. - Джон слегка погорячился
сегодня утром, но согласись, у него были на то основания. - Хелот
покосился на
него, но ничего не ответил. - Сам знаешь, что с нами будет, если нас
поймает сэр Ральф, доблестный шериф Ноттингамский.
- Повесят, что же еще, - неожиданно согласился Хелот. - Но это еще не
причина бить меня по ребрам с утра пораньше.
- Ты пойми, - принялся уговаривать упрямца Робин, - твое поведение
вызывает серьезные подозрения. Ты явился в трактир и потребовал... Чего?
- Еды! - сердито сказал Хелот. - И если я опять попаду в трактир, то
опять потребую еды.
- Вот! - с торжеством подхватил Робин. - А не пива! Это во-первых.
Местные в первую очередь требуют пива, чтоб ты знал. Во-вторых, ты смотрел
так, будто старался запомнить на всю жизнь. Перепугал Милли до того, что
она поскакала к нам в лес и чуть ли не на коленях умоляла избавить трактир
от шпиона. Местные смотрят на все мутным, рассеянным взором. Это
во-вторых. Ты запоминай, дурак, запоминай. Я тебя зачем учу?
- Зачем? - спросил Хелот, зевая, за что тут же получил увесистый
тумак.
- Чтоб ты живой остался! - сказал Робин. - Я сам вижу, что ты никакой
не шпион. Но за тобой другой грех: ты ЧУЖОЙ. Волосы темные, глаза темные,
галка галкой. Если ты при такой роже начнешь глазами зыркать, то долго не
протянешь. Выловят тебя из быстрой речки с камнем на шее, и никому уже
ничего не объяснишь.
- Ясно, - угрюмо сказал Хелот. - Послушай, Робин, отпустил бы ты
меня. Я голоден.
Робин рассмеялся, легко, от души.
- А если я тебя накормлю, - сказал он, - ты станешь поразговорчивее?
- А что это бедного Гарсерана так передернуло, когда ты предложил ему
пообедать у тебя? - поинтересовался Хелот.
Вместо ответа Робин повалился в траву, содрогаясь от хохота. - С
тобой такого не будет, - посулил он.
- Уважаемый грабитель из Локсли, - сказал Хелот, прижав руку к
сердцу. - Я тебе благодарен от всей души за добрые пожелания, но все же
попросил бы оставить меня в покое. Я пока что сам могу заплатить
трактирщику.
- В этих краях тебя никто на порог не пустит, - сказал Локсли. - Ты в
благословенном Ноттингамшире, не забывай. Люди здесь боятся доносов,
боятся шерифа, а меня боятся еще больше, чем шерифа. При виде чужих у них
вообще душа в пятки уходит. Так что выбора у тебя нет. Не упрямься, тебя
больше не будут бить. Я скажу ребятам, чтобы тебя не трогали.
Хелот промолчал. Он и сам видел, что выбора ему не оставляют, и вдруг
ощутил странное облегчение.
Следом за Робином он двинулся сквозь лес, проклиная свою
мягкотелость. Через несколько минут Робин уверенно взял вправо и по еле
заметной тропинке спустился к ручью.
Там был разбит лагерь. Кипела работа по разделыванию туши оленя.
Кровь на траве еще не высохла. Несколько веселых пареньков, как на подбор
огненно-рыжих, ловко орудовали огромными тесаками и обменивались на ходу
впечатлениями от недавней охоты.
- Привет, Робин! - крикнул один из них. - Как улов? Много рыбы
поймал?
Локсли приветственно махнул им рукой. Все четверо посмотрели в
сторону вновь пришедших, и, когда четыре пары разбойничьих глаз
остановились на угрюмой физиономии Хелота, грянул дружный хохот.
Внезапно Хелот ощутил острую зависть. Он покосился на Локсли, но и
тот кусал губы, чтобы не рассмеяться.
Из палатки (по правде говоря, это была оленья шкура, натянутая на
обнаженные корни могучей ели) выбрался, скребя пальцами в бороде,
заспанный отец Тук.
- А-а! - заорал он в восторге. - Ты привел его, сын мой! Твой
духовный отец очень доволен тобой, Робин!
Пошатываясь и хватаясь за поясницу, он подошел к Хелоту вплотную и
уставил на него бороду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24