Взять, к примеру, образованных людей. Им помогать - одно удовольствие.
Во-первых, они понимают, что им оказали благодеяние, а это само по себе
уже великое дело. А во-вторых, умеют поблагодарить как надо: в меру
трогательно, со слезой. Нет, надо разбойничку возиться именно с теми, кто
даже не знает, как реагировать на доброту. Чаще всего пугаются до смерти,
вот и вся благодарность.
- Я что, был серьезно болен? Отшельник посмотрел на него с
откровенной насмешкой:
- Да ты, по правде сказать, помирал, дружок. Локсли привез тебя за
два часа до лунного затмения, когда я собирался приступить к решающей
стадии своего опыта. И вот, вместо того чтобы посвятить свое время чистой
науке, я должен был все бросить и возиться с каким-то умирающим. Где ты
подцепил эту хворь?
Отшельник ткнул в Хелота острым пальцем. Молодой человек сжался: - Не
знаю, отец мой.
- Похоже на оспу... - проворчал отшельник. - Тебе повезло, что в
такой легкой форме. У нас тут была повальная хвороба, вымирали целыми
деревнями. Ушкуйная Ладья, например, вся ко дну пошла, если можно так
выразиться.
- Знаю, - сказал Хелот. - Я там братскую могилу копал. Остались всего
двое, дед старый и с ним паренек лет семи.
- А говоришь: "Не знаю", - упрекнул его отшельник. - Небось еще и
покойников в эту могилу сносил? Беда с вами. Да на меня молиться надо за
то, что я от сожжения еретическую книгу Бонифация Отступника спас...
- Какого Отступника? - Хелот вдруг очень заинтересовался.
- Такого, такого... Когда Мать Наша Святая Церковь производила
грандиозную ревизию рукописей по всем монастырям, тут такое творилось! У
монахов из-под матрасов вытаскивали всяких Сенек, Софоклов, ернических
Аристофанов... Святые братья рыдали, как малые дети, у них книги чуть ли
не с отрубанием пальцев из рук вырывали.. За что и были ослушники суровому
наказанию преданы: одних сослали в отдаленные обители на границе с дикими
валлийцами, на других такие эпитимии наложили, что лучше бы сразу на
костер.- Да что я тебе, дубку молодому, перечисляю! Разве ваш брат рыцарь
хоть раз об Аристотеле, к примеру, слыхал?
- Да, - сказал Хелот.
- Что "да"? - разозлился отшельник. - Ты хоть понимаешь, о чем я
глаголю, отрок?
- Понимаю, - сказал Хелот, приподнимаясь на кровати. - Я читал Сенеку
однажды... Когда помогал святым братьям оборонять обитель святого Криспина
от крестьян, впавших в грех противоборства властям.
- Где это было? - жадно спросил святой Сульпиций.
- На юге, в Лангедоке... - Хелот неопределенно махнул рукой.
- Интересно, интересно, - пробормотал святой. - Ну и о чем были сии
произведения?
- О чародейке Медее.-
- Медея? Никогда не слышал, хоть Сенеку читал преизряднейше.
Расскажи-ка мне, отрок, в чем там суть. - Отшельник уселся рядом поудобнее
и впился глазами в лицо Хелота.
- Медея... - Хелот произнес это имя и вдруг увидел, как наяву,
обитель святого Криспина, высокие крепостные стены и башни, монахов в
развевающихся одеждах, солдат, многие из которых были в кольчугах и почти
все в металлических шлемах. А внизу бушевало людское море, и волны слепой
ярости захлестывали старые стены монастыря. Хелот, тринадцатилетний
нерадивый оруженосец, сидит, пользуясь всеобщей суматохой, в келье старого
монаха и бегает глазами по страницам, исписанным неровным почерком, -
видать, переписчик спешил. От этой осады Хелоту остался на память шрам
через бровь. Он до сих пор иногда видел во сне, как падает под ударом
крестьянской дубины и кровь заливает ему глаза...
Из потока воспоминаний его вывел энергичный тумак отца Сульпиция. У
Хелота зазвенело в ушах.
- Рассказывай, - потребовал святой.
- Она, то есть Медея, была чародейкой, - послушно начал Хелот, - и
попала в страну, где ее никто не знал, кроме одного человека по имени
Язон. Ему она родила детей, а он задумал жениться на царевне. Тогда она
погубила царевну, зарезала своих сыновей и улетела на небо...
Святой Сульпиций содрогнулся.
- Чудовищно! - сказал он.
- Сенека ее жалеет, - сказал Хелот. - Я, когда читал, чуть не
заревел. - Он хмыкнул. - Стрелы летят, обитель горит, а я в огне вижу
Медею на солнечной колеснице. Потом оказалось, что это мятежники отца
настоятеля живьем спалили...
- А ты, братец, мечтатель, - усмехнулся и святой Сульпиций. - Да,
удивительно мне встретить грамотного рыцаря. Ну хорошо, тогда расскажу
тебе о своей книге. Я был тогда в монастыре святого Антония, это на
востоке Ноттингамшира. Мы все там грешили понемногу, в основном баловались
книжками, которые переписывали ночами, таясь от отца настоятеля. Когда
начались гонения на книги, мне пришлось уйти из монастыря.
- Почему?
Отец Сульпиций прищурился:
- Отказался поджечь костер под нашими рукописями. Но главное было в
другом - я прятал под рясой труды Бонифация Отступника, а за ними-то и
велась главная охота.
- А что он сотворил, этот Бонифаций?
- Написал обширный трактат о траволеченнии, о ядах, о причинах
болезней и повальных хворей. У нас ведь тут думают, что все в руках
Божьих. А я так считаю, что Господь не против, если ему немного помогают,
а не вешаются на шею с криками "Господи, воля твоя!". Эдак никакая шея не
выдержит...
Хелот вдруг испугался. В какое-то мгновение ему казалось, что сейчас
молния поразит и избушку, и богохульника, и того, кто не противясь внимает
еретическим речениям. Святой заметил это и расхохотался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24