— Наплевать и забыть! Перехвачу глоток в „Фэррел“, пока они еще не закрылись, потом пойду в гостиницу. И нечего было ей звонить».— Понимаешь, это не совсем удобно... Ты меня слышишь, Мэттью? Нет, ты, конечно, можешь звонить мне в любое время. И ничего, что разбудил, но...Я сказал:— Полчаса назад меня едва не убили. И я избил этого мерзавца и сломал ему обе ноги. И меня всего трясет, никогда прежде такого не было. Я знаю, помочь может только бутылка, но я боюсь... Боюсь, что стоит только начать — и все. Закрутится снова. Нет, все равно выпью. Просто я подумал, что если посидеть с кем-нибудь и поговорить, может, и полегчает, и расхочется пить, но все это ерунда... Прости, я не должен был звонить. Извини, ради Бога!..— Погоди!— Да?— На Сент-Марк-Плейс есть что-то вроде клуба. Там и ночью, и по выходным проводят собрания. У меня и точный адрес есть, записан в книжке. Могу посмотреть.— Да, конечно.— Ты не пойдешь?— Я не умею выступать на собраниях, Джен. Как-то не получается. Ладно, забудь об этом. Все в порядке.— Ты где?— На углу Пятьдесят восьмой и Девятой.— Это всего в нескольких минутах от моего дома. Приезжай.Я выглянул на улицу. «Цыганское такси» еще стояло у входа в «Армстронг».— У меня тут такси, — сказал я.— А ты помнишь, как ехать?— Помню. * * * Таксистка высадила меня у подъезда шестиэтажного жилого дома на Лиспенар. Включенный счетчик съел почти всю двадцатку. Я протянул ей еще одну. Это было слишком щедро, но я испытывал к этой женщине самую искреннюю благодарность и мог позволить себе быть щедрым.Позвонил условным знаком — два длинных и три коротких — и отошел в сторону, чтобы она могла сбросить мне вниз ключ. Затем поднялся на лифте на пятый этаж и оказался в ее квартире-студии.— А ты быстро, — заметила она. — Тебя и правда ждала машина?Впрочем, переодеться ей времени хватило. На ней были старенькие джинсы «Ли» и фланелевая ковбойка в красно-черную клетку. Вообще Джен была довольно привлекательна — среднего роста, плотненькая, словно созданная для уюта и утешения ближних, а не для демонстрации высоких скоростей. Личико сердечком, темно-каштановые, с проблеском седины волосы до плеч. Большие, широко расставленные серые глаза. Никакой косметики.Она сказала:— Я сварила кофе. Ты как предпочитаешь?— С капелькой бурбона.— Перебьешься! Ладно, садись. Сейчас принесу кофе.Когда она вернулась, я стоял возле головы Медузы, поглаживая кончиком пальца ее змееобразную гриву.— Знаешь, эти волосы напоминают мне одну девушку, — сказал я. — У нее были такие красивые светлые косы, она укладывала их вокруг головы. И я всегда вспоминал твою Медузу горгону.— Что за девушка?— Ее убили. Не знаю, с чего и начать.— Да с чего угодно, — сказала она. * * * И я стал рассказывать. Говорил долго, расхаживая по комнате, а начал с событий этой ночи, а потом лихорадочно перескакивал с одного на другое. Джен встала, пошла варить кофе, а когда вернулась, я продолжил свой рассказ. Итак, я остановился... Впрочем, это не имеет значения.Я сказал:— Я просто не знал, что, черт возьми, с ним делать. Ну, свалил его, потом обыскал. Не мог отдать его под арест, но и не мог допустить, чтобы он ушел безнаказанным. Хотел пристрелить — и тоже не смог. Сам не знаю, почему. Ударил бы еще несколько раз головой об стенку — точно бы прикончил. И знаешь, ничуть бы не пожалел. Но пристрелить, когда он лежал без сознания, беспомощный, просто рука не поднялась...— Я понимаю, Мэтт.— И оставить его вот так, пока он очухается, тоже не мог. Не хотел, чтобы он снова вышел на улицы. Ведь он мог бы купить себе другой револьвер и снова приняться за свое. Поэтому я и сломал ему ноги. Хотя когда кости срастутся, он снова будет нападать на людей, но зато какое-то время на улицах не появится... — Я пожал плечами. — Бессмыслица, правда? Но как я должен был поступить?— Самое главное, ты не напился.— Разве это самое главное?— Думаю, да.— Едва удержался. Если бы остался один, если бы не дозвонился тебе... Бог ты мой, как же мне хотелось выпить! И до сих пор хочется.— Но ведь ты не будешь?— Нет.— А у тебя есть консультант, Мэттью?— Нет.— Надо завести. Очень помогает.— Помогает?— Ну да. Это человек, которому можно позвонить в любое время, посоветоваться.— А у тебя есть?Она кивнула.— Да, я ей звонила. После того, как поговорила с тобой.— Зачем?— Потому что я нервничала. А поговорила с ней и сразу успокоилась. Потому что хотела услышать, что она посоветует.— И что же?— Что я не должна разрешать тебе приезжать, — она замялась. — Но ты уже ехал...— Ну, а что еще?Она отвела большие серые глаза.— Что я не должна с тобой спать.— А это еще почему?— Потому, что возобновлять отношения в первый год ну, после... «лечения», не рекомендуется. Потому, что связь с человеком, только что бросившим пить, может иметь самые ужасные последствия.— Бог ты мой! — воскликнул я. — Да я приехал к тебе просто потому, что едва не свихнулся, а вовсе не потому, что хотелось трахаться.— Знаю.— А ты всегда слушаешься своего консультанта?— Стараюсь.— Кто же эта женщина, вообразившая, что она глас Господен?— Просто женщина. Моего возраста. Хотя нет, на полгода моложе. Не пьет уже почти шесть лет.— Долго.— Мне тоже кажется, что долго... — Она взяла чашку, увидела, что она пустая, поставила на стол. — А у тебя есть на примете человек, которого ты бы мог попросить стать консультантом?— Так надо кого-то просить?— А ты как думал!— А если я попрошу тебя?Она покачала головой.— Во-первых, у тебя должен быть мужчина. Во-вторых, я совсем недавно бросила пить. В-третьих, мы ведь с тобой друзья.— А разве друг не может быть консультантом?— Ну, это не того рода дружба. В-четвертых, это должен быть человек из твоей группы, тот, с кем ты в постоянном контакте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102