Сенедра, задумавшись, застыла у окна.— Сенедра, где ты? — Голос Гариона звучал несколько раздраженно.— Я здесь, дорогой.— Почему ты стоишь в темноте? — спросил он, входя в комнату.— Я смотрела на луну. Представляешь, ведь это же та самая луна, которая сейчас светит над Тол-Хонетом и над Ривой тоже.— Я никогда об этом не думал. Прости, Сенедра. Просто я опять поспорил с Закетом.— У тебя это начинает входить в привычку.— Что я могу поделать, если он упрям, как осел?— Это присуще королям и императорам, мой дорогой.— Что ты этим хочешь сказать?— Ничего.— Хочешь чего-нибудь выпить? У нас, кажется, осталось немного вина.— Нет. Не хочу… Не сейчас.— Просто после разговора с этим ослом мне нужно как-то успокоить нервы. — Он вышел из комнаты, и она услышала звяканье графина о краешек бокала.Из густой тени высоких деревьев кто-то вышел на середину дорожки. Это был Шелк. В руке он держал купальное полотенце и что-то насвистывал. Остановившись на краю бассейна, он наклонился к воде и потрогал ее рукой. Затем выпрямился и стал расстегивать рубашку.Сенедра, улыбнувшись, спряталась за занавеской и продолжала наблюдать за тем, как маленький человечек скидывает с себя одежду. Затем он вошел в воду, разбив лунное отражение на тысячу мелких осколков. Сенедра стояла и смотрела, как он неторопливо плавает туда-сюда по покрытой лунной рябью воде.От деревьев отделилась еще одна тень, и в лунный свет вышла Лизелль. На ней было свободное платье, а в волосах — цветок. Цветок, несомненно, красного цвета, но тусклый свет полной весенней луны высосал из него всю краску, и на фоне светлых волос девушки лепестки казались черными.— Как водичка? — спросила Лизелль, и голосок ее прозвучал так близко, словно она стояла рядом с Сенедрой, за занавеской.Шелк вскрикнул от удивления и закашлялся, захлебнувшись. Пробормотав что-то невнятное, он, видимо, успокоился и ответил как ни в чем не бывало:— Ничего.— Ну и прекрасно. — Лизелль подошла к краю бассейна. — Хелдар, мне кажется, нам пора поговорить.— Да? О чем же?— Вот об этом. — Она медленно расстегнула пояс, и платье упало к ее ногам.Под платьем на ней ничего не было.— По-моему, дорогой, тебе трудно свыкнуться с мыслью, что со временем некоторые вещи меняются, — продолжала она, окуная в воду одну ступню. — Я изменилась, а ты?— Что касается тебя, я это заметил, — с восхищением произнес Шелк.— Я очень рада. А то начала опасаться, что глаза тебе изменяют. — Она вошла в бассейн и остановилась, когда вода дошла ей до талии. — Ну? — сказала она.— Что «ну»?— Что ты собираешься делать? — Вынув цветок из своих волос, она аккуратно положила его на воду.Сенедра неслышно метнулась к двери.— Гарион! — прозвучал ее взволнованный шепот. — Иди сюда!— Что случилось?— Закрой рот и иди сюда.Поворчав, он вошел в темную комнату.— Ну, что там?Приглушив смешок, она показала на окно.— Посмотри, — произнесла королева возбужденным шепотом.Гарион подошел к окну и, выглянув в него, тут же отвел глаза.— Ну и ну, — прошептал он. Сенедра снова хихикнула, подошла к нему и просунула голову ему под локоть.— Здорово, правда?— Да, конечно, — шепотом ответил он, — но мне кажется, мы не должны на это смотреть.— Почему?Цветок, который Лизелль положила на воду, подплыл к Шелку, и тот с озадаченным выражением на лице поднял его и понюхал.— По-моему, он твой, — сказал он, протягивая его стоящей теперь рядом с ним белокожей девушке.— Спасибо, — прошептала она. — Но ты не ответил на мой вопрос.Гарион протянул руку к занавеске и решительным жестом задернул ее.— Ну вот, все испортил, — надулась Сенедра.— Прекрати и отойди от окна. — Он потащил ее из комнаты. — Не могу понять, чего она добивается? — протянул он.— Я думаю, что это совершенно ясно.— Сенедра!— Она соблазняет его, Гарион. Она влюбилась в него еще девчонкой и наконец решила начать действовать. Я так рада за нее!Он покачал головой.— Никогда не смогу понять женщин, — произнес он. — Как раз когда я решил, что все наконец-то утряслось, вы, словно сговорившись, меняете все правила игры. Ты не поверишь, что мне сказала сегодня утром тетушка Пол.— Что же она сказала?— Она сказала, что мне следует… — Он внезапно замолчал, покраснев как рак. — Да нет, не важно, — добавил он, запинаясь.— Ну, так что же?— Скажу в другой раз. — Он окинул ее странным взглядом, который был ей знаком. — Ты уже приняла ванну? — спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал непринужденно.— Нет. А что?— Я хотел бы к тебе присоединиться. Если ты не возражаешь.Сенедра лукаво опустила ресницы.— Если ты и в самом деле этого хочешь, — ответила она.— Я зажгу свечи, — сказал он. — Ты не находишь, что лампа слишком яркая?— Как хочешь, дорогой.— И принесу вина. Это поможет нам расслабиться.Сенедра почувствовала, как ее захлестывает волна восторга. От ее раздраженности не осталось и следа.— По-моему, будет просто здорово, дорогой.— Ладно, — сказал он, протягивая к ней дрогнувшую руку, — ну что, пошли?— Пошли, дорогой. Глава 10 Когда они на следующее утро собрались за завтраком, Шелк выглядел слегка рассеянно. Маленький человечек упорно избегал смотреть на Бархотку, которая, изображая застенчивость, не отрывала взгляда от своей чашки с клубникой со сливками.— Ты сегодня, кажется, немного не в себе, принц Хелдар, — небрежно бросила Сенедра, хотя в глазах ее прыгали чертики. — Что-нибудь случилось?Он метнул на нее быстрый взгляд.— Ну ладно, ладно, — сказала она, нежно погладив его по руке. — После завтрака ты наверняка почувствуешь себя гораздо лучше.— Я не голоден, — буркнул он и вскочил из-за стола. — Пойду прогуляюсь.— Но, милый мой, — возразила она, — ты же не съел свою клубнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113