Он пошатнулся и сделал несколько шагов назад, а разозленная змея укусила его еще несколько раз. Напрягшись всем телом, он выгнулся и навзничь упал на алтарь, шаркая по полу ногами и шлепая руками по камню. Голова его ударилась о черный алтарь, глаза закатились, изо рта вывалился распухший язык. Затем на его губах выступила темная пена, он еще раз дернулся, и его безжизненное тело сползло с алтаря.— Вот ты и получил по заслугам, — сказала Бархотка, обращаясь к бесформенной груде, лежащей на полу перед алтарем.Чандимы и их приспешники в страхе отступили, глядя на тело своего поверженного вождя.— Их совсем мало! — крикнул им Урвон. — А нас много! Уничтожьте их! Ваш бог вам приказывает!Чандимы уставились сперва на искаженное судорогами тело Харакана, потом на коронованного безумца на троне, а затем — на ужасную маленькую змейку, которая лежала, свернувшись, на алтаре и, подняв головку, злобно шипела.— Теперь почти все кончено, — отрывисто произнес Белгарат.Он потушил еще горевшие языки пламени и снова собрал всю свою волю. Гарион тоже выпрямился и собрался, чувствуя, что испуганные чандимы готовятся к последней, решающей схватке.— Ну, зачем теперь все это? — рассмеялся Фельдегаст, внезапно пройдя вперед и встав между Гарионом и его противниками. — Господа хорошие, давайте забудем вражду и ненависть. Я помогу вам это сделать. Разрешите мне показать свое искусство. Мы все вместе посмеемся и раз и навсегда помиримся. Ни один человек не может хранить в своем сердце ненависть, если он умирает от смеха.И он начал жонглировать, извлекая, казалось, из воздуха ярко расцвеченные шары. Гролимы как завороженные глядели на него, а Гарион недоверчиво изучал лицедея, добровольно вышедшего навстречу опасности. Продолжая жонглировать, Фельдегаст перевернулся в воздухе и встал вниз головой на скамейку, опираясь на одну руку, жонглируя цветными шарами свободной рукой и ногой. Шары крутились все быстрей и быстрей, становясь все ярче, и наконец воспламенившись, превратились в огонь.Тогда он, оттолкнувшись рукой от скамьи, снова перевернулся в воздухе. Но как только ноги его коснулись пола, жонглер исчез. На месте проказника комедианта стояла приземистая, сгорбленная фигура волшебника Белдина. Зло рассмеявшись, он начал бросать огненные шары в изумленных гролимов и их войско.Шары, посланные его не знающей промаха рукой, с одинаковой легкостью прожигали плащи гролимов, кольчуги гвардейцев и меховые одежды карандийцев. На груди у них появлялись дымящиеся дыры, и несчастные пачками падали как подкошенные, устилая телами пол. Тронный зал наполнился дымом и вонью горящей плоти, а маленький горбун волшебник, скривив губы в ухмылке, продолжал метать смертоносный огонь.— Это ты, ты! — в ужасе вскричал Урвон, у которого при внезапном появлении человека, внушавшего ему страх на протяжении столетий, даже несколько прояснился рассудок.Повергнутые в ужас чандимы и их войско врассыпную бросились прочь из зала, громко завывая на все голоса.— Рад тебя снова видеть, Урвон, — приветливо обратился к нему горбун. — Когда мы с тобой в последний раз говорили, нас прервали, но я, насколько помню, обещал воткнуть тебе в живот раскаленный крюк и вытащить из тебя все кишки. — Он протянул вперед скрюченную правую руку, щелкнул пальцами, и в его руке, вспыхнув, появился раскаленный дымящийся крюк.— Ну что, продолжим наш разговор? — предложил он, приближаясь к вжавшемуся в трон Урвону.Но тут из-за трона выступила тень, до тех пор прятавшаяся за плечом безумца.— Остановись, — вымолвила тень едва слышным хрипловатым шепотом. Этот звук не мог исходить от человека. — Он мне нужен, — сказала тень, указывая бесплотной рукой в направлении нечленораздельно мычавшего апостола Торака. — Он служит моим целям, и я не позволю тебе его убить.— Так, значит, это ты — Нахаз, — угрожающе зашипел Белдин.— Да, это я, — прошелестела тень. — Нахаз, Повелитель демонов. Владыка Тьмы.— Поищи себе другую игрушку, Повелитель демонов, — проскрипел зубами горбун, — этот — мой.— Ты готов сразиться со мной, волшебник?— Если потребуется.— Тогда посмотри мне в лицо и приготовься к смерти. — Демон откинул с головы капюшон, и у Гариона от взгляда на него перехватило дыхание. Лицо Нахаза было отвратительно, но самым ужасным были не его искаженные черты, а бесконечное зло, исходившее из горящих глаз, такое огромное, что кровь стыла в жилах. Зеленый огонь злобы разгорался в этих глазах все ярче и ярче, выстрелив наконец в Белдина своими лучами. Стиснув зубы, горбатый волшебник поднял руку. Рука вдруг засияла ярко-синим цветом, который прошел от нее вниз по всему его телу, заслоняя его, как щитом, от власти демона.— Воля твоя сильна, — прошипел Нахаз, — но моя еще сильнее.Полгара двинулась к центру комнаты; белая прядь в ее волосах засветилась. С одной стороны с ней шел Белгарат, а с другой — Дарник. Когда они дошли до Гариона, он тоже присоединился к ним. Медленно подойдя к Белдину, они окружили его, и Гарион заметил, что Эрионд тоже стоит рядом с ними.— Ну, демон, — мертвенным голосом произнесла Полгара, — готов ли ты сразиться со всеми нами?Гарион поднял меч — он тут же воспламенился.— И с этой штукой тоже? — добавил он, освобождая Шар.Демон на мгновение отступил, но тут же снова выпрямился, и его страшная маска осветилась зловещим зеленым огнем. Из-под своего сотканного из тени плаща он вынул нечто, горящее ярко-зеленым светом, похожее на жезл или скипетр. Но, поднимая этот жезл, он заметил нечто, ранее ускользнувшее от его внимания. На его отвратительной морде появилось выражение внезапного ужаса, пламя, которым горел жезл, угасло, а зеленый свет, окутавший его, задрожал и ослабел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113