Может, ты мне просто нервы треплешь?
- Может, и треплю, - сказал Феликс.
- Что?! - с угрозой произнес Борис.
- Может, и треплю, - повторил Феликс, - а может, и нет. Я ведь сам не знаю.
- А откуда ты знаешь, что такое "трепать нервы"?
- А я и не знаю, - ответил Феликс. - Ведь я тебе только что об этом сказал.
Борис молча рассматривал Феликса. Ведь должно Сыть хоть как-то заметно, если человек врет. Но глаза Феликса ясны и прозрачны, как и в первую минуту его пребывания на Земле. Глаза большого доверчивого младенца.
С такими глазами врать невозможно.
Медицинский осмотр прошел почти без происшествий. Ребят осматривали в трусах, и отсутствие пупка не было обнаружено. В остальном Феликс был не хуже других, а кое в чем даже получше: у него оказались не по возрасту сильные ноги и большой объем легких.
Вот с этим объемом и получилось недоразумение, которого, к счастью, никто, кроме Бориса, не заметил.
- Набери полную грудь воздуха. Дуй сюда, - сказала Феликсу женщина в белом халате.
Борис, стоявший сзади, боялся, что сейчас Феликс начнет задавать вопросы вроде "Что такое "дуй"?" или выяснять, где у него грудь. Но Феликс дунул без всяких вопросов.
- Великолепно! - сказал врач. - Даже слишком великолепно. Мальчик, ты не работаешь стеклодувом?
- Стеклодувом не работаю, - спокойно ответил Феликс.
- Подойти ко мне. Дыши.
Феликс послушно подошел и подышал.
- Не дыши. Хорошо. Можешь идти.
Когда Феликс ушел, Борис вздохнул с облегчением. Каждая лишняя минута в медкабинете грозила разоблачением беспупковости.
Когда же Борис вышел из кабинета, он обнаружил, что Феликс все еще не дышит. Он сжал кулаки, покраснел и сдерживался из последних сил.
На секунду у Бориса мелькнула мысль, что сейчас Феликс, как никогда раньше, похож на нормального человека.
- Дыши, дурачок, - с непритворной заботой сказал Борис. - Дыши, а то так и помереть можно.
Феликс вытаращил глаза на Бориса, покраснел еще больше, но дышать не стал. Борис забеспокоился всерьез.
- Феликс, дыши, говорю!
Феликс шумно выдохнул воздух. Вдохнул. Снова выдохнул. Снова вдохнул. И сказал:
- Спасибо, Боря. Я не знал, что так тяжело не дышать. Там в медпункте плохая девочка?
- Она не девочка, а врач, - пояснил Борис. - Чтобы дышать, разрешения не спрашивают. Нужно самому дышать, нечего пыжиться. Плохо бы тебе было, если бы я не пришел.
- И дурачку тоже плохо?
- Какому дурачку?
- Которому ты дышать разрешил?
Опять с сомнением глянул Борис на Феликса, стараясь угадать на его лице притворство. Но притворства не заметил. Нужно быть артистом, чтобы так притворяться. Даже не простым артистом - заслуженным.
- Хватит, - сказал Борис. - Сегодня ты меня больше ни о чем не спрашивай. Договорились?
- Сегодня не буду, - послушно ответил Феликс. - Но ты не ответил на вопрос: где дурачок?
- Он здесь, - сказал Борис. - Я тебе его потом покажу.
На этот раз Борис имел в виду самого себя. Сейчас он просто не представлял, как выдержит целый месяц.
После ужина, который Феликс проглотил без всякого удовольствия, ребятам показали кино. На экране скакали лошади, трещали пулеметы; непобедимые мальчики побеждали взрослых врагов. Мальчики были настолько умнее взрослых, что не восхищаться ими было нельзя. Ребята смеялись и подпрыгивали на стульях. Им хотелось жить в то время, когда взрослых было побеждать так легко.
Феликс не смеялся. Несколько раз он открывал было рот, но пятка Бориса весь сеанс прочно покоилась на его ступне. В конце концов Борис тоже имел право на отдых.
После отбоя ребята, уставшие от шумного и суматошного первого дня, быстро уснули. Уснул и Борис, растолковав Феликсу, что такое сигнал подъема.
Утром Феликс под руководством Бориса застелил постель. Никто не обращал на них внимания: ребята еще толком не проснулись. Борису тоже хотелось спать, но что-то разбудило его за несколько минут до горна. Он проснулся с тревожным чувством, с каким просыпаются люди, которых ждут неприятности. Он не сразу понял, откуда у него это ощущение, но, скосив глаза, догадался.
Неприятность лежала на соседней кровати, у стенки.
- Сейчас побежим умываться, - шепнул Борис. - Потом зарядка. Делай так, как все делают.
С разных концов лагеря к озеру бежали ребята. Феликс бежал рядом с Борисом: под ноги он не смотрел и два раза споткнулся.
- Не заглядывайся на девочек, - посоветовал Борис на ходу.
- Мне девочки нравятся, - на бегу ответил Феликс.
- Этого еще не хватало, - буркнул Борис.
Борис понимал, что невозможно все время держать Феликса в стороне от ребят, но для первого раза увел его на дальний конец пляжа. Борис уже убедился, что Феликс, если ему показать, все запоминал точно. Зубы, например, он почистил с первого раза. Но плохо выходило, когда он начинал действовать самостоятельно.
Намыливая лицо, Борис зажмурился, а когда промыл глаза, увидел, что Феликс откусывает кусочек мыла.
- Выплюнь, это нельзя есть!
Но было уже поздно. Когда Борис залез пальцами в рот Феликса, мыла там не оказалось.
- Допрыгался, - сказал Борис. - А если у тебя живот заболит? Ведь твой живот и показать никому нельзя. Особенно - врачу.
- И не надо показывать, - ответил Феликс. - Она плохая девочка.
- Я тебе уже объяснял: она не плохая, она врач. Врач может даже сделать больно, а все равно для твоей пользы.
- Боря, мне не нужно два раза объяснять, - сказал Феликс.
- Зачем же ты ее девочкой зовешь?
- А это шутка, - пояснил Феликс.
- Какая шутка? - возмутился Борис.
- Ты разве забыл? Ты мне обещал потом объяснить.
- Только шуток мне еще твоих не хватало! Ты сначала научись соображать, что к чему! Тебе Палыч велел меня слушаться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66