— Не знаю. Я никогда ничего не делал столь бесчестного.
Прямые слова Уильяма вызвали у Артура ярость, и тихий смех оборвался.
— Разумеется, нет. Ты настолько, черт возьми, благороден, что меня от этого тошнит. Мы все посмеивались над тобой потихоньку. Каким ты был чудесным, божественным рыцарем. Ни разу даже не унизился до насилия над женщиной или лжи, не бил своих слуг, не наказывал нас, оруженосцев.
— На самом деле мне приходилось раздавать оплеухи слугам, но только за дело, а что касается оруженосцев, то я не сделаю больше такой ошибки, если это ведет к тому, что случилось сейчас.
— Не беспокойтесь, благородный и могущественный лорд Уильям, у вас больше никогда не будет оруженосцев. Вы же слепы, забыли? А будете вы мертвым, или тоже забыли?
— Нет, об этом ты мне пока еще ничего не сказал, — пророкотал Уильям.
— Да, и как твои добрые друзья мы поедем и утешим твоего отца и очень скоро будем восседать на твоей скамье и пить вино из твоего кубка.
— Я в этом сомневаюсь. — В голосе Уильяма звучала уверенность. — У тебя не хватит ни смелости убить меня, ни силы духа, чтобы занять мое место.
— Отец твой будет просто убит горем.
— Отец мой — не плаксивый дурень! Ты и не думаешь, как горевал он, переживая свою неудачу, когда не смог заронить в тебя ни грани благородства. Да ты будешь последним…
— Ты раздуваешь грудь, подобно глупому голубю, так кичась своим жалким умишком! — Артур сбросил свое верхнее платье и отшвырнул его в угол. — Сейчас я буду иметь твою женщину, которую ты уже разогрел для меня! А ты умрешь, и вороны будут клевать твое тело.
Он рванулся к Соре, отшвырнул ее к стене, а ее тихий вскрик был заглушен яростным ревом Уильяма. Артур осмелился! Два шага — и Уильям был у тюфяка, две руки его схватили Артура и повернули его. Когда глаза у Артура расширились от ужаса, Уильям сказал ему резко и неумолимо:
— Но я могу видеть. Могу видеть тебя, сопливый и мерзкий червяк.
При этих словах его, стражники, поначалу остолбеневшие от хода событий, бросились к Уильяму. Уильям схватил Артура за шею и за штаны, поднял его над своей головой и швырнул, словно собаку, в атакующих его стражников. Тело Артура, онемевшее от потрясения, с невероятным грохотом отбросило воинов к стене. Грохот этот эхом разнесся в маленькой келье, и в ответ загрохотали доспехи стражников за дверью. Уильям оказался у двери раньше их и вогнал в нее клином острие железного канделябра. Внутри один из стражников начал подниматься на ноги, но когда Уильям занес над его головой табурет, он благоразумно упал на пол и притворился мертвым.
— Рассудительный мужчина, — одобрительно заметил Уильям и перешагнул через тела к Соре. — Как твоя голова? — Она не успела ответить. — Вот твоя одежда. Дай помогу тебе, — сказал он. Уильям поднял ее на ноги с безразличием евнуха. — Я не совершу ту же ошибку во второй раз.
Он надел через голову ее платье.
— Моя рубашка! — запричитала она.
— Нет времени. — Он туго затянул шнуровку, стремясь прикрыть как можно больше обнаженной кожи. — Каким я был безмозглым идиотом, что не одел тебя до прихода Артура. Спокойно! — крикнул он на громкие удары в дверь. — Я не прибавлю, к этой ошибке еще одну, дожидаясь, когда придет его сообщник. Мы должны убраться прежде, чем прибудут подкрепления, чтобы завершить жалкое дело Артура.
— Не буду спорить с этим. — Сора вытерла руки о платье, их все еще жгло от прикосновения к угреватой коже Артура. — Но как же мы уберемся, когда за дверью стражники? И что с Артуром.
— Он мертв, — ответил Уильям сначала на второй вопрос. — У него сломана шея. Ты разве не слышала, как она хрустнула? И мы выйдем отсюда. Прислужники Артура не станут хранить ему верность, они разбегутся, как мыши, выпущенные из мышеловки. Где твоя обувь?
— Осталась там, у ручья Фингр-Брук.
— Тогда нам придется раздобыть лошадей, — сказал он, сворачивая одеяла и зажимая их под мышкой.
— Ты ничем не поможешь Артуру? — спросила Сора, озадаченная поспешностью Уильяма и его равнодушны ми словами о смерти своего бывшего друга.
Это заставило его остановиться.
— Помочь ему чем-нибудь? О Боже, я не могу убить его еще раз, как бы я ни хотел этого. Ты хоть понимаешь, что он собирался сделать? Помимо насилия над тобой, что для него все равно что плюнуть? Он собирался убить тебя за то, что ты ошиблась, связавшись со мной. — Он бросил канделябр, который принялся было вытягивать из двери, подошел к ней, обнял за плечи и чуть встряхнул. — Какая глупая прихоть заставила тебя разговаривать с ним? Я изо всех сил старался приковать его внимание к себе, а ты вмешалась в наш разговор.
— Совершать ошибки благороднее, чем не делать ничего, — прервала она его тираду. — Тебе же нужно было знать, кто второй заговорщик, и я думала, он мог бы сказать это мне.
— Да, он сказал бы это женщине гораздо скорее, чем мне, но, Сора, не делай больше ничего столь глупого. — Он произнес это медленно и с расстановкой, заставляя каждое слово звучать как предупреждение. — Я стал на десять лет старше, когда он бросился на тебя. А если бы у него был нож?
— Это не повлияло бы на мое отношение к нему.
— Я рад, что мы договорились. Ладно, пойдем. — Он нагнулся к тюфяку и подобрал что-то с пола. — Твоя ленточка.
Сора вырвала ленточку у него из рук и спрятала в кармане.
Нерешительные удары теперь почти уже и не сотрясали дверь.
— Самое время убраться из этого проклятого места, — сказал Уильям. Он распахнул дверь и махнул рукой, приглашая трех молодых стражников войти. — Он здесь, — Уильям указывал на лежащие тела. Зажав ладонь Соры у себя под рукой, он выждал, пока они не бросились внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134