В дело пошли все имевшиеся столы. Скамьи, где сидели мужчины и женщины, стояли так тесно, что слуги пробирались между скамьями с трудом. Все рыцари, принесшие клятву верности лорду Питеру и Уильяму, собрались в замке, усталые от поспешных приготовлений к войне или осаде. Скамьи заполнили воины и крестьяне, принимавшие участие в поисках своего господина. Они сидели, громко и умиротворенно обсуждали все. Среди них был Олден, простолюдин, заслуживший своей преданностью Соре почетное место за столом. Уильям сидел по правую руку от лорда Питера, а Сора по левую, рядом с Сорой лениво развалилась и спала сном праведника Була. Клэр и Кимбалл, радостно и беззаботно улыбаясь, выполняли у стола обязанности пажей и обслуживали сидевших за главным столом с таким рвением, какое редко встретишь у столь молодых людей.
Мед и эль подавали тем, кто сидел ниже соли, а для благородной публики был вскрыт бочонок красного вина. Подгоняемый Мод, повар просто превзошел самого себя. Хлеба были выпечены особой формы и благоухали травами. Собранная вдоль ручьев и мелко порубленная зелень была добавлена в густой соус, который придал такой приятный вкус овощей говяжьему студню. Приготовленный по рецепту Мод фаршированный фазан вызвал вздохи восхищения, и птицы, нашпигованные овсом и сушеными яблоками, быстро исчезли с блюд. Изысканную пикантность столу придала запеченная щука. Завершил все сладкий пудинг, посыпанный лепестками левкой.
Когда пиршество закончилось, Кимбалл полил воды на руки сначала лорду Питеру, потом Уильяму и Соре. За ним подоспел Клэр с полотенцем. Лорд Питер взглянул на Уильяма и встал, получив в ответ кивок, как будто это был заранее обусловленный сигнал. Стукнув кулаками по столу, он крикнул:
— Тишина!
После того как сосед толкнул локтем соседа, а шумливому пьянице просто двинули кулаком по физиономии, гомон голосов в зале постепенно затих. Сотня пар любопытных глаз напряглась, чтобы увидеть главный стол через поднимавшиеся слои дыма, а сотня пар любопытных ушей насторожилась, готовая услышать речь, которая потом войдет в легенды.
Когда всеобщее внимание сосредоточилось на нем, лорд Питер громогласно объявил:
— Мой сын Уильям Миравальский, наследник земель Берков и Стентонов, величайший рыцарь Англии и Нормандии, возвратился целым и невредимым, благодаря вмешательству всех святых, а также Пресвятой Девы на стороне добра и справедливости.
Он сделал паузу, чтобы выслушать приветственный возглас, вырвавшийся буквально из каждого горла.
— История того, как он покинул нас и как вернулся к нам, пронизана гнусным предательством и отмечена знаком милости Божьей. Сегодня лорд Уильям встанет перед нами и расскажет нам все.
Рядом с ним Уильям поднялся в свой полный рост. Величину его подчеркивало то, что находился он на приподнятом помосте. Лорд Питер передвинулся к Соре, а Уильям занял место перед солью. Толпа, жаждавшая услышать рассказ, переключила внимание на него, а лорд Питер опустился на скамью и улыбнулся Соре такой довольной и дерзкой улыбкой, что девушка смутилась бы, если бы ее увидела.
— Друзья, — начал Уильям. Его мощный голос звучал тише, чем предполагала Сора, достаточно громко, чтобы всем было слышно, и в то же время настолько тихо, что собравшимся пришлось напрягать слух, ловя каждое его слово.
— То, что я вам поведаю, — это не столько рассказ обо мне, сколько о моей доброй леди Соре и чуде свершившемся с ее помощью.
Спина Соры резко выпрямилась, словно стрела выпущенная из лука прямо в небо. Что еще такое Уильям говорит?
— Злодей захватил нас обоих и подверг огромным унижениям и жестокости. Это привело меня в самое настоящее бешенство. Я сражался с войском злоумышленника, но, будучи слепым, потерпел поражение. — Он издал могучий вздох, и весь зал вздохнул вместе с ним. — Огромный воин бил меня до тех пор, пока я не перестал понимать, где нахожусь. Тогда он бросил нас в темницу.
Губы Соры скривились, когда она услышала, как Бронни назвали «огромным воином». Да что еще такое Уильям рассказывает?
— Если бы не моя добрая леди Сора, я бы погиб. Ее доброта пробудила в них стыд, а ее красота изумила их, и эти разбойники принесли ей еду, воду и одеяла. Она перевязала мои раны, исцелив их одним своим прикосновением. Она защитила меня от злых демонов смерти пламенным мечом своей добродетели. А когда она легла в мою постель, она излечила мои глаза своем целомудренным поцелуем.
Внимание всех присутствовавших переключилось с Уильяма на нее, и Сора почувствовала себя так, словно тяжелый груз опустился ей на плечи. Буквально две сотни глаз пристально вглядывались в нее, а Сора сидела, чуть приоткрыв рот, на лице ее было полное изумление. Да что еще такое говорит Уильям? Что еще он затевает? Как поняли его рассказ собравшиеся в огромном зале люди?
— В ночь нашего пленения леди Сора обняла меня, пробудила мою страсть и стала моей невестой. Хотя церковь еще пока не благословила наш союз, хотя я не могу представить окровавленные простыня в качестве доказательства, я клянусь сейчас в том, что она была девственницей. Свидетельством этого являются мои глаза, ведь все знают о целительной силе непорочной невесты.
Так! Вот он и сказал это!
— И я объявляю сейчас, перед всеми вами, свидетелями моими, и перед лицом Святой Церкви, что беру леди Сору Роджет себе в жены и буду чтить ее до конца наших дней.
Большая твердая рука коснулась Соры и поставила ее на ноги. Мощное ура потрясло своды зала. Когда крики затихли, Уильям поднял руку Соры, их пальцы были переплетены. Уильям сказал ей тихо на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134