Шея женщины была сломана и наклонена под неестественным углом.
Над ней послышались шаги, они застучали вниз по лестнице, и Сора в ужасе посмотрела вверх. Она не могла определить голоса, те голоса, которые она должна была узнать и которые резанули ее слух. Она закричала:
— Кто это? Скажите мне, кто это?
Голоса стихли, а затем Чарльз произнес с холодной медлительностью:
— Это Хоиса. Хоиса, та шлюшка, которая назвала вас ведьмой. Хоиса, служанка, которую вы вчера грозились убить.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
— Это Чарльз.
— Да нет же, говорю тебе.
— Тогда кто? — спросил Уильям. — Ты настаиваешь на том, что это не Чарльз, но кто же тогда? Несчастная Сора ходила взад и вперед, касаясь рукой зла, чтобы ориентироваться в пространстве.
— Не знаю, — призналась она. — Но голос не тот.
— Не тот! — с грохотом опустил на стол чашу Уильям. — Господи Боже мой, он же фактически обвинил тебя в убийстве Хоисы, когда напомнил гостям о том, как ты угрожала ей.
Сора открыла было рот, но промолчала.
Уходило лето, разъезжались и гости. Они трусливо бежали, пересказывая необычайные события во время свадебных торжеств и запасаясь рассказами на предстоящую зиму.
Сора и Уильям желали им счастливого пути, махали рукой до тех пор, пока те не скрывались из поля зрения а после поворачивались друг к другу и хохотали с нескрываемым облегчением. Уильям с удовольствием любезничал со своей женой, помогал ей управлять дворовыми, гулял с ней в лесах и любил ее при каждом удобном случае. Но теперь, когда время медового месяца прошло, Уильям заволновался, заговорил об осаде и войне.
В эти две последние чарующие недели Сора так и не рассказала Уильяму о той угрозе, которой подверглась в огороде, о шептуне, который прикоснулся к ней и объяснился в любви. Она боялась, что Уильям придет в бешенство; ей рисовались картины, как он с грохотом покидает комнату, давая обет, что разыщет негодяя, который посмел приблизиться к его супруге.
Более того, она страшилась, что Уильям не поверит ей. Дамы точно не поверили, даже леди Джейн. Они приняли ее рассказ за сон, и с добрым предзнаменованием. Они сказали, что подходили к ней, что она. спала и была одна. Им была видна калитка огорода, когда они шли к ней, и никто с этой стороны не выходил. Даже Сора согласилась, что ее призрак покинул огород каким-то иным способом, но она не знала каким. После того как гости разъехались. Сора пошла в огород и, чувствуя себя неловко, обшарила все стены. За проявленное любопытство она была вознаграждена лишь шипами от роз.
И тем не менее, надо было признаться Уильяму. Надо было сказать Уильяму. Повернувшись к нему лицом. Сора отважно произнесла:
— Что тебе приготовить на ужин?
Она моргнула. Сказать она хотела совсем другое, и Уильям это понял.
— В чем дело, любовь моя?
Он встал, обошел вокруг стола, чтобы обнять ее за лечи и прижать к себе.
— Скажи мне.
— О Уильям, — уронила Сора голову ему на грудь. — Я такая трусиха.
— Ты?
Она ощутила рокот смеха под своей щекой.
— Ты самая смелая женщина из всех, кого я знаю. — Пробиваешь головой стены, ссоришься с Артуром, заставляешь этих благородных дам уважать тебя, выходишь за меня замуж. Хотел бы я обладать той отвагой, которая содержится в одном твоем мизинце.
Он поднял одну руку Соры и поцеловал этот мизинец.
— Ты самый смелый рыцарь во всем христианском мире.
Она подняла их сплетенные руки к своему лицу и в ответ поцеловала его пальцы.
— Ты добрый, благородный и великий воин. Ты сметливый, как лис.
— И мне надо разобраться с Чарльзом. Нельзя нам жить с такой угрозой, нависшей над нашими головами.
— Нет! Нет.
Протянув руку, она схватила Уильяма за бороду и притянула его лицо на уровень своего лица.
— Нет.
— Тогда я отправляюсь отбивать назад твои владения у сэра Фрейзера, — предложил он.
Сора опустила голову.
— От этого никуда не деться, — произнес он.
— Я понимаю, — немного подумав согласилась она. — Но пока тебе нельзя уезжать. Ты же обещал меня научить защищаться.
— Защищаться? — Уильям был ошарашен. — Зачем тебе?
Оба понимали, что это нелепый вопрос.
— Ну да, я действительно обещал. Однако обучение займет не так много времени, как ты рассчитываешь, дорогая.
Взяв Сору за руку, Уильям отвел ее к креслам возле камина и усадил. Придвинув свое кресло так, чтобы колени их соприкасались, он молвил:
— Послушай меня. Мой отец обучает этому правилу боя своих воспитанников, и оно годится любом обороте событий во время сражения.
Сора выпрямилась.
— Первое правило боя? Я помню, ты говорил.
— Забыть его может только глупец. Слушай внимательно. Нет такого понятия, как честная борьба. Дерутся чтобы победить. Я вступал в войны, чтобы наказать за неудачные конфискации моих поместий, за гибель моего сына. Я бывал в таких стычках, где меня окружала десятка два человек, несущих мне смерть на лезвиях своих мечей. В таком бою побеждает не сила, а сочетание мастерства и хитрости. Если противник ожидает, что ты будешь нападать, отступи. Если противник решил, что ты слаб, порази его своей отвагой. У тебя. Сора, есть огромное преимущество.
Сора недоверчиво подняла брови.
— О да, дорогая. Ты — женщина. Все женщины — дуры. Ты прекрасна. У прекрасной женщины ума меньше, чем у обычной. Ты миниатюрна. Мужчина может одолеть тебя с помощью мускулов, размещенных в одном его мизинце. — И ты слепа.
Подняв руку к его лицу, Сора пальцами пробежалась по линии его рта. Он улыбался, и она улыбнулась в ответ.
— Любой мужчина, который вступит с тобой в схватку, рассчитывает на то, что безнаказанно сразит тебя. Используй свою слабость, чтобы нарушить его планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134