Сора медленно поднялась, на лбу у нее выступила испарина, голос задрожал:
— Теобальд?
— Не бойтесь, прекрасная леди.
Голос звучал приглушенно, почти неслышно, был он знаком, но, тем не менее, неузнаваем.
— Я люблю вас.
Сердце у Соры рухнуло и принялось колотиться так, что она чуть было не оглохла. Она сделала глубокий, медленный вдох, пытаясь успокоиться настолько, чтобы быть способной мыслить, устроить ему ловушку, по-настояшему разобраться в его голосе.
— Ты не Теобальд, — уверенно произнесла она.
— Нет, — прошелестел ответ на ветру.
— Так кто же ты?
— Тот, кто любит вас.
Голос был бесцветным, бесчувственным и ужасал своей сдержанностью и отсутствием интонаций. Ей необходимо было вселить в него эмоции, вызвать модуляции, которые выдают человека.
— Что ты такое говоришь? Ты пугаешь меня своими фокусами.
— Пока жив Уильям, бояться вам…
Голос смолк, и Сора услышала, как ее зовет Джейн и приближаются женщины. Она выругалась и рванулась вперед к своему обидчику, однако тягаться с ним ей оказалось не по силам. Легкий звук шагов — и он исчез, оставив растрепанную Сору лицом к лицу с женщинами.
— Вы видели его? — взволнованно спросила Сора.
— Кого видели? — удивленно переспросила Джейн.
— Вы должны были его увидеть, — настаивала Сора. — Мужчину, который разговаривал здесь со мною.
— О нет! — сказал Берта. — Мечтаешь о своем же муже?
— Здесь был какой-то мужчина, и он говорил мне ужасные вещи. Он сказал, что любит меня и назвал меня своей прекрасной леди.
— Никто из огорода не выходил, — хихикнула Дуэйна. — Это все поэзия так повлияла на тебя.
— Нет. Нет, говорю же вам.
Джейн ласково притронулась к руке Соры.
— Дуэйна права. Когда мы подходили к калитке, никто из огорода не выходил.
— Должен быть еще какой-то выход.
— Тебе приснилось.
— Не может быть.
— Когда мы в последний раз навещали тебя тут, ты была одна и спала. Уверяю тебя, что тебе приснилось.
Джейн сжала руку Соры покрепче и слегка потянула.
— Пойдем, поднимемся в верхние покои, где ты отдохнешь как следует.
Слушая их, Сора пришла в отчаяние. Они ни за что не поверят ей, они верят только тому, что видят их глаза. Как ей убедить их? Она и сама-то почти не верила себе.
Оставшись одна в своей комнате, она прилегла на кровать отдохнуть, выполняя распоряжение Джейн. Лежа нагая меж простыней, она размышляла о странном происшествии в саду. Такое не могло случиться на самом деле. В этом происшествии было нечто странное, потустороннее. Ей бы только убедить себя, убедить себя, что она не сходит с ума. Убедить себя в том, что утром она предалась панике.
Это все ерунда, говорила себе Сора. Страхи невесты. В самом-то деле, ей приходилось слышать невест, которые рыдали в течение всей церемонии бракосочетания. И она действительно не ощущала в себе неуверенности. А что, если Уильям сойдется со служанкой и приведет в дом бедную родственницу, которая станет заниматься домашним хозяйством и полностью заменит ее? Именно ее он желает, именно ее он лелеет. Он так сказал, а он — человек слова. А что, если он откроет для себя новую любовь, когда она понесет ребенка? Все мужчины содержат женщин для развлечения и жен для детей. Неужели ей будет все равно?
Шорох в ногах кровати заставил ее поднять голову, как испуганного кролика. Страх охватил ее с ног до головы. В мозгу пронеслись воспоминания: эхо шагов, хриплый смех, неразборчивое признание в любви. Сора хотела заговорить, однако обнаружила, что слова у нее застревают в горле. Она подняла руку медленно, осторожно, опасаясь, что кто-то наблюдает за ней, опасаясь… чего? Она не знала, и это было хуже всего. Трясущимися пальцами Сора помассировала шею, пока мышцы не расслабились.
— Кто там? — прошептала она. Затем сказала громче:
— Кто там?
Никто не ответил, и сердце ее заколотилось, угрожая вырваться из груди. Это опять он, она знала, что он. Каким-то образом этот мужчина проник в ее комнату. Неизвестный кашлянул, и у Соры отлегло от сердца. Это даже не мужчина, и теперь можно более или менее разумно разобраться с нарушительницей спокойствия. Она спокойно сказала:
— Меня не проведешь. Мой слух обострен, и я знаю, что ты здесь.
По полу зашаркали, и Сора, усевшись, подтянула под руки одеяло. Вздернув голову в сторону звуков, она напряглась и узнала нарушительницу.
— Хоиса, как ты тут очутилась?
— Значит, ты думаешь, что ты больно умная со своим чутким слухом и что из-за твоей смазливой мордашки мужчины так и тащатся за твоей юбкой?
Сора ничего не ответила, пытаясь по враждебности тона Хоисы оценить глубину ее раздражения.
— Ты думаешь, что можешь спрятать свой порок, но людей не проведешь. Люди говорят, что ты ведьма. Люди говорят, что слепота дана тебе в наказание. Люди говорят…
— Вероятно, одни глупости, — прервала Сора. — Хоиса, ты же пришла сюда не для того, чтобы пересказывать сплетни злых людей. Как ты тут очутилась?
— Я спряталась за гобеленом, когда эти леди привели тебя сюда.
— И что же ты делала в наших покоях? — настаивала Сора.
— Наших покоях, — передразнила ее служанка. — Наших покоях. Какие мы важные! Как мы уверены в себе! Только утром выскочила замуж, а уже владеет всем замком.
— Что ты тут делала?
— Лила яд в твое вино! — взорвалась Хоиса. — Думала, что избавилась от меня? Выбросила, как требуху, на помойку. Лорд Уильям задумал отдать меня любому, кто пожелает, но я тут выросла, тут мои корни. Мне придется бросить все, что мне знакомо. Куда бы он меня ни сплавил, я окажусь на самом дне, буду лишней.
Насторожившись при появлении полуистеричной нотки готовности к насилию в голосе Хоисы, Сора успокоила ее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134