Демоничес
кие создания немедленно объявились бы в Вейгарде и заселили его, стали н
аводить смуту и сеять ужас в сердцах тех, кто еще чувствует себя человеко
м. Так давным-давно случилось с Кадратом и несколькими островами на юго-в
остоке материка, и, разумеется, никто не хотел, чтобы то же самое произошло
с Вейгардом. Слава богу, у священнослужителей в Андане хватило ума не пре
давать анафеме и не вверять адским Пределам еще одну часть земли, так что
до отлучения дело не дошло. Однако страх в народе подобные слухи вызвали.

Недовольство извращенным правителем все росло и росло, но Менник не прид
авал настроениям народа ровным счетом никакого значения. Закончилось в
се тем, что однажды на улицах начались жуткие беспорядки. Разъяренная то
лпа сначала разгромила дома богатых граждан и лавки зажиточных торговц
ев. Особенно досталось продавцу ювелирных изделий Ц погромщики набива
ли драгоценностями карманы, бросали их горстями за пазуху, а в перерывах
яростно били несчастного сапогами под ребра. Потом толпа разворотила мо
стовые и уронила северную городскую стену, точнее ее центральную часть,
а напоследок штурмом попыталась взять резиденцию сластолюбца-герцога.
Но, несмотря на общий разлад в делах, армия Вейгарда все еще была крепка и
надежна. Всеобщее разложение ее почти не коснулось, если не считать изли
шнего употребления горячительных напитков, но это скорее способствова
ло увеличению отваги и патриотических настроений. Так что бунтовщиков ж
дал возле дворца решительный отпор, им не удалось продвинуться дальше во
рот. Антонион Менник стоял на одном из балконов замка, аплодировал и смея
лся, когда его полупьяные солдаты, дыша многодневным перегаром, вклинили
сь в возбужденную толпу и принялись охаживать людей деревянными дубинк
ами. Восстание было подавлено за несколько часов. Разбежавшихся в страхе
бунтовщиков находили на отдаленных улицах и от души колошматили.
Несмотря на быстрое разрешение конфликта, слухи о народном бунте вскоре
дошли до короля. Бенедикт Вейньет, кстати сказать, ярый противник разног
о рода извращений, в сопровождении старшего сына Дартруга, которому в ту
пору как раз исполнилось семнадцать лет, и отряда отборных воинов отправ
ился в провинцию выяснять, что могло вызвать столь сильное недовольство
народа. Разбирательство длилось недолго. Услышав о бесчинствах герцога
от его же придворных, Бенедикт приказал заковать мерзавца в кандалы и от
править на рудники, на двухгодичные исправительные работы. Решение это б
ыло крайне мягким, учитывая свирепый нрав отца. И все же продиктовано оно
было вовсе не милосердием, как кто-то мог бы подумать, а уверенностью мона
рха в том, что для такой ничтожной личности, как Менник, двух лет будет впо
лне достаточно, чтобы растерять последние крупицы разума и физического
здоровья. И действительно Ц на рудниках Антонион Менник быстро сгинул,
потому что к тяжелой работе был не приспособлен.
После того как король вынес приговор герцогу, народ Вейгарда возликовал
, тем более что преемником Менника был назначен любимый многими Людовик
Бевиньи Ц человек прямолинейный и честный, но радость людей была недолг
ой Ц Бенедикт принял решение наказать не только бывшего герцога, но и гр
аждан Вейгарда, причем проявил крайнюю жесткость: за попытку скинуть с п
рестола законную власть, назначенную самим королем, жителям опальной пр
овинции надлежало внести в государственную казну дань, равную годовому
доходу, получаемому с герцогства. Людям предстояла голодная зима Ц их б
лагосостояние и так было сильно подорвано неумелым управлением Менник
а, но моего отца финансовая немощь людей волновала меньше всего: бунты он
подавлял решительно, не оставляя их участникам ни малейшего шанса на жиз
нь. Помимо этой жесткой меры, с помощью шпионов было выявлено три главных
зачинщика беспорядков. Им отсекли головы на главной площади столицы Вей
гарда.
Слегка ошарашенный обилием новых впечатлений Дартруг, росший в довольс
тве и относительном спокойствии, нахмурив лоб, пересказывал нам происхо
дившие в Вейгарде события. По всему было видно, что он испытывает весьма п
ротиворечивые чувства, но действия отца всегда были для нашего старшего
брата идеалом разумности. «Если папа так решил, значит, так и надо было». В
озражать ему было бесполезно. Дартруг обладал поистине маниакальным уп
рямством Ц чертой врожденной и необоримой, и, если кто-то из нас пытался
сказать ему что-то поперек, он немедленно выходил из себя и начинал бешен
о орать, лицо его багровело, а ладони сжимались в кулаки Ц Дартруг был гот
ов к драке в любой момент дня и ночи. Справиться с любым из нас ему было сов
сем не сложно, учитывая серьезную разницу в возрасте. Потягаться с ним в к
улачном поединке было под силу разве что рослому и неумеренно активному
Виллу.
Зато я был самым умным среди братьев и сразу сообразил, что с Дартругом лу
чше не спорить. А потому мы с ним ладили. Не то чтобы очень, но все же в переп
алку вступали довольно редко. А вот остальным, не столь сообразительным,
как я, часто доставалось от него на орехи. Особенно Алкесу, который никак н
е хотел понять, что Дартруг ни за что не примет его возражений. Более того,
любые возражения ввергнут старшего брата в состояние исступления, и он к
инется в драку. Бедняга Алкес, бывший на семь лет моложе Дартруга, постоян
но получал тычки и затрещины. Но ума они ему не прибавляли, и через некотор
ое время все начиналось по новой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22