С тех пор Лювер безнаказанно занимался этим каждый божий день, с утра до в
ечера. Сидел и крутил волосы на палец, руки его при этом нервно подрагивал
и. «Патология, Ц сообщали Бенедикту врачи, Ц нервический кризис». Впроч
ем, этот диагноз можно было применить ко всем без исключения моим братья
м. Так или иначе, каждый из них имел какой-нибудь врожденный недуг, опреде
ленную патологическую черточку, которая со временем развивалась в мани
акальную страсть, прогрессировала и делала существование окружающих б
уквально невыносимым.
Братья все то время, что мы находились вместе, раздражали меня донельзя, н
о, будучи от природы человеком сдержанным, хотя и склонным время от време
ни к убийству отъявленных мерзавцев, я терпеливо сносил общение с родств
енниками. Несмотря на мою наименее патологическую природу, я тоже имел р
азнообразные пристрастия, от которых совершенно не мог избавиться. Убий
ства негодяев, например, случались постоянно, а еще у меня была особая скл
онность к светлому элю, женскому полу, ну и целый ряд мелких привычек. В то
м числе описанная выше Ц в моменты крайнего раздражения я дергаю себя з
а серьгу.
Серьгу я, кстати, купил на ярмарке, когда мне было всего пятнадцать. Мой са
мый старший брат Дартруг Ц тот еще упрямец, абсолютный маньяк, скажу я ва
м, Ц полез на высокий ярмарочный столб за сапогами, а хозяин ярмарки, узн
ав, что это один из принцев Вейньет и что он желает именно ЕГО сапоги, стоя
л внизу и яростно аплодировал. Его хвалебные крики разносились над толпо
й звучно и одиноко. Граждане Центрального королевства наблюдали за исте
ричной овацией хозяина ярмарки молча. Хозяин продолжал аплодировать и к
ричать до тех пор, пока Дартруг не спустился и не ударил его в глаз, Ц он вс
егда был очень вспыльчив и нередко пускал в ход кулаки. Затем мой старший
брат принялся орать на несчастного, что тот испортил ему все удовольстви
е от лазанья по столбу. Хозяин ярмарки от ужаса побледнел и, чтобы заглади
ть свою вину, стал всучивать Дартругу всякие безделушки за бесценок. Тог
да-то я, как всегда вовремя, подсуетился и приобрел у него за пару медяков
массивную серебряную серьгу. Причем я едва отбился от Дартруга, который
бешено кричал на меня: «Верни, верни этому идиоту его проклятую серьгу!…»

С тех пор серьга украшает мое левое ухо и со временем превратилась для ме
ня в почти священный предмет, фетиш Ц не представляю себе, чтобы я когда-
нибудь с ней расстался. Я отдам ее кому-нибудь, если только этот кто-то заб
ерет ее вместе с ухом, но, надеюсь, этого никогда не произойдет Ц все же ух
о, а тем более левое, мне до чрезвычайности дорого…
Отец помнится, с большим неудовольствием отнесся к моей обновке. Он прик
азал мне немедленно снять «эту гадость», но, когда я выказал яростное неп
овиновение, он поразмыслил и решил, что серьга Ц это все же лучше, чем ины
е пагубные пристрастия его сыновей. Как я уже говорил, у братьев их было в
избытке. Чтобы смириться с изменениями в моем облике, Бенедикт Вейньет в
новь отправился на охоту, где подстрелил кабана, рябчика и, по случайност
и, одного из загонщиков. Смерть слуги вполне примирила отца с серебряной
серьгой и вернула мне его расположение…
Если бы я только знал, к чему меня приведет расположение отца, я всеми сила
ми старался бы заслужить его горячую ненависть. Здравое сознание порой п
окидает пожилых людей, несмотря на то что в зрелом возрасте они были впол
не сообразительными. Впрочем, возможно, сейчас я несправедлив к отцу и в м
оих рассуждениях о дряхлении его рассудка сквозит жестокая обида…
Предавшись воспоминаниям, я совсем забыл о времени, а между тем следовал
о спешить. В этом отсталом королевстве стража законности работала весьм
а оперативно. Отчасти благодаря рвению и любви к своей профессии начальн
ика королевской стражи Зильбера Ретца. Он, конечно, не в силах был раскрыт
ь и предотвратить все преступления, совершавшиеся на столичных улицах, н
о за наградное золото стража старалась изо всех сил. Порой, если преступл
ение не удавалось быстро раскрыть, хватали невиновных. Это случалось обы
чно, когда несчастье приключалось с одним из известных людей города и ра
скрытие преступления было необходимо для поддержания престижа власти.
В Стерпоре стражу законности заслуженно называли «королевские псы». Он
и хватали и сажали, отправляли на рудники или чинили расправу на месте. По
следнее особенно нравилось королю, потому что в этом случае преступник о
бходился казне почти бесплатно Ц содержать в тюрьме его было не нужно, а
нужно только пригласить могильщиков, которые за несколько медных монет
закопают бедолагу где-нибудь за городскими стенами. В общем и целом дейс
твия «королевских псов» зависели от обстоятельств. Обстоятельства сей
час явно складывались именно так. Впрочем, будем честными, они всегда скл
адывались против меня.
Быть отправленным на рудники или нашинкованным алебардами, как квашена
я капуста, я не хотел, а потому аккуратно вытер меч об одежды убитого и огл
яделся по сторонам Ц к счастью, поединка никто не видел, улица была пусты
нной. Значит, мне удастся уйти без шума, не преследуя свидетелей. Я убрал м
еч в ножны и стащил с мизинца «папаши» крупный серебряный перстень с чер
ным квадратным камнем Ц забирать боевые трофеи никогда не казалось мне
чем-то недостойным. Перстень я надел на безымянный палец левой руки Ц он
пришелся точно впору, и торопливо зашагал вдоль ряда скособоченных дере
вянных домиков в поисках чего-нибудь хотя бы отдаленно напоминающего по
стоялый двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22