Что мы будем… друзьями. Всегда, Антония. Друзьями, которые способны сопереживать. И… скучать друг о друге, с любовью вспоминать друг друга.
– О, Гейбриел, это просьба, которую так легко исполнить, – шепнула она, положив руку ему на грудь.
Он снова перевел взгляд на воду, и в его глазах опять появилось отрешенное, страдальческое выражение.
– Сирил утонул, – глухим голосом произнес Гейбриел после долгого молчания. – Он утонул. Там. – Уверенно подняв руку, он указал на середину озера. – Я… его ударил. Я не собирался этого делать, но сделал. А потом он просто… умер.
– Понимаю, – протянула Антония. – А вы были в лодке? Или плавали?
– Я не умею плавать. – У него перехватило дыхание. – Я так и не научился. – Гейбриел не отрывал взгляда от озера, которое, казалось, притягивало его к себе.
– Не умеешь плавать?
– Да, – признался Гейбриел. – Вода… пугает меня. Я научился скрывать это, научился держать себя в руках.
Гейбриел боится воды? Антония не могла в это поверить. Он больше года провел на море и теперь управляет судоходной компанией. Он целую жизнь прожил на палубах, в доках, на пристанях Вест-Индии. Как может такой человек бояться воды?
Взяв Гейбриела за руку, Антония подвела его к старой скамье.
– Я хочу, чтобы ты сел. Мне нужно задать тебе вопрос.
Он запустил пальцы в светлые волнистые волосы, но все же сел.
– Я совсем не собирался этого делать. – Его голос стал совсем безжизненным. – Я им говорил. Это был просто несчастный случай.
– Да, ты не кажешься мне человеком, который может намеренно ударить кого-то, – постаралась успокоить его Антония.
– Ты ошибаешься. – Он обернулся и вызывающе посмотрел на нее. – Я намеревался ударить Джереми… В тот момент мне просто хотелось убить его.
– Джереми? – Антония недоуменно сморщила лоб.
– Лорда Литтинга, племянника герцогини.
– О-о! – Раза два или три Антония встречала Литтинга, а последний раз видела его в день смерти мужа, когда лорд приехал провести вечер в Селсдоне. – Я была плохо знакома с ним, но вполне могу представить себе, что могло возникнуть желание отделаться от него.
– О, Антония, в то время он был просто мальчиком, – чуть ли не теряя терпение, возразил Гейбриел. – В нем было много озорства. Он был немного хвастливым, какими часто бывают старшие мальчишки. Но он был… не злым, а просто самоуверенным и глупым.
– Пусть так, – согласилась Антония, не веря в то, что это была правда. – И вы втроем играли?
– Мы катались на весельной лодке. – Гейбриел снова указал на воду вдали: – Вон там.
– Катались на лодке, когда ты не умел плавать? – резко спросила Антония. – Но это же неумно.
– Я не хотел идти, – тихо ответил он и провел рукой по лицу. – Я не хотел, но вокруг было много народу. Собралась вся семья герцогини. Я даже не предполагал, что меня пригласят, но в последнюю минуту Сирил упросил мать и она уступила ему. Других сверстников у Сирила не было, и самым близким к нему по возрасту был Джереми.
– Итак, тебе было двенадцать. А Сирилу сколько? Одиннадцать?
– Почти двенадцать, – глухо ответил Гейбриел. – А Джереми… по-моему, четырнадцать. Ему захотелось покататься на лодке, но все мужчины уже изрядно выпили, поэтому Джереми решил, что с ним должны пойти Сирил и я. Я отказался, и тогда он стал насмехаться надо мной и говорить, что я боюсь воды, – и это была правда. – Гейбриел стиснул зубы так, что у него свело челюсти.
– О Боже, – вздохнула Антония, – какими жестокими могут быть дети!
– Мне нужно было не соглашаться, – проговорил он сквозь стиснутые зубы. – Обычно я не поддавался Джереми, ведь я был рослым, но кое-кто из взрослых – возможно, братья герцогини? – начал смеяться над тем, что я боюсь воды.
– А взрослые могут быть еще более жестокими, – добавила Антония.
– А потом кто-то из них заявил, что стоит взять и бросить меня в озеро, – с подавленным видом продолжал Гейбриел. – Он сказал, что это лучший способ научить меня плавать, а другой пошутил, что евреи, как колдуны, наверное, не тонут. Сейчас я понимаю: он просто не думал, что я его слышу, но… мне стало страшно, что они на самом деле это могут сделать. Для меня это было намного ужаснее, чем кататься на лодке с Джереми, поэтому… я сел в лодку.
– О чем только думали эти люди? – прошептала Антония.
Гейбриел чуть заметно пожал плечами.
– Джереми захотелось выплыть на середину озера. – Казалось, Гейбриел страшно устал, его голос был глухим и еле слышным. – Джереми и я сели у бортов, потому что Сирил был самый маленький и его мать настояла, чтобы он сел между нами. Но когда мы оказались посреди озера, Джереми встал и, широко расставив ноги, со смехом стал раскачивать лодку взад-вперед. Он хотел увидеть мой страх – и он его увидел. Вода заливалась через борта, я испугался. Сирил тоже очень испугался и начал пронзительно кричать.
– Боже правый, какие опасные шалости!
– Я только хотел остановить Джереми, – медленно покачав головой, прошептал Гейбриел. – Я хотел, чтобы Сирил перестал кричать. Поэтому вскочил и замахнулся… веслом на Джереми. Ей-богу, мне хотелось его ударить. Но Сирил… Должно быть, он тоже в тот момент встал. Весло попало ему по виску, и вслед за этим лодка… перевернулась. Я помню, что оказался под ней, но каким-то образом мне удалось выбраться. Я крепко цеплялся за лодку и за жизнь. Понимаешь, я не знал, что Сирил остался внизу.
– Наверное, он потерял сознание, когда упал в воду.
– Они сказали, что он потерял сознание от моего удара. Наверное, так и было, – признался Гейбриел. – Клянусь жизнью, я хотел ударить Джереми. Он доплыл до берега, а я, должно быть, кричал, потому что двое слуг бросились в воду, а братья герцогини спустили другую лодку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105