Родриго, хитрый лис, выжидал.Он совсем не опасался соперничества Асканио, которому было всего тридцать восемь лет. Если его изберут папой, всем остальным кардиналам придется похоронить свои надежды. С таким молодым папой многие годы не появится надежды на новый конклав, если только тот не умрет в молодом возрасте. Более того, едва ли у Людовико найдется много соперников. Регент Милана во всей Италии и далеко за ее пределами был известен как узурпатор.Иначе обстояли дела с делла Роверо. Его вполне могли выбрать, но у него был ядовитый язык, люди обижались на него. У Джулиано должны были найтись сторонники, но наверняка и врагов хватало.Вероятно, фаворитом являлся португальский кардинал Коста, которому было восемьдесят. В такое время некоторые склонялись к мысли выбрать очень старого человека, чтобы дать себе короткую передышку перед следующим конклавом. Избрание кардинала Косты будет не такой трагедией, как избрание делла Ровере или — упаси Господи — Асканио Сфорца.Но Родриго решил, что не будет никого — только он.Среди других кандидатов находился кардинал Оливьеро Кафара, которого поддерживал Асканио, поскольку чувствовал, что по причине молодости ему самому не суждено стать папой. И еще потому, что Кафара был врагом Ферранте.Еще один кандидат — Родриго Борджиа, — казалось, совсем и не претендует на папский престол. Родриго хранил спокойствие, хитро выжидая.Он был самым богатым из кардиналов и знал, насколько важным фактором в подобных случаях бывает богатство. Небольшой подкуп здесь, крупная взятка там, обещание золота и серебра, намек на то, что человек с таким состоянием, как у него, может хорошо заплатить за голоса в его пользу — и кто знает, не достанется ли папский престол ему, пока остальные грызутся между собой.Кардиналов заперли, и конклав начался. Для Родриго это было время сильного напряжения, но он сумел скрыть свои подлинные чувства. Идя к обедне и причастию, он размышлял над тем, как получить нужные ему голоса. Казалось, перед ним стоит невыполнимая задача, но он, направляясь в собор, освещенный свечами на алтаре и перед каждым креслом, казался абсолютно уравновешенным. Он оглядел лица идущих рядом с ним кардиналов в сине-белых одеждах. Он знал, что ни в одном из этих людей огонь тщеславия не горит с такой силой, как в нем. Он должен добиться своего.Ему казалось, что процедура тянется дольше, чем обычно, но наконец выбрали кардиналов-наблюдателей, и он занял свое место. Стояла полная тишина, слышался только скрип перьев, пока каждый из кардиналов выводил:» Я, кардинал такой-то, выбираю папой римским преподобного кардинала…»Ну почему, негодовал Родриго, нельзя голосовать за себя самого!Он поднялся вместе с остальными и присоединился к процессии, направившейся к алтарю. Он опустился на колени и тихо заговорил:— Свидетельствую перед Христом, который один мне судия, что выбираю того, кого считаю самым подходящим, если делаю это по воле Господа.Они положили избирательные бюллетени на блюдо, под которым находился потир, после чего медленно и торжественно наклонив блюдо так, чтобы бумага упала в потир, возвращались на свои места.После первого подсчета у Родриго оказалось семь голосов, но Кафара получил девять, Коста и Микиэль, кардинал Венеции, тоже имели по семь, делла Ровере — пять. Что же касается Асканио Сфорца, то он не получил ни одного, да и с самого начала было ясно, что ни один из кардиналов не захочет видеть на папском престоле человека столь молодого.Дело зашло в тупик, поскольку любой из кандидатов должен был получить не менее двух третей голосов, чтобы быть избранным.Развели огонь, бумаги сожгли. Народ, ожидавший на площади Святого Петра результатов голосования, увидев дым, заволновался. Люди поняли, что первый подсчет голосов не дал результата.На сей раз Родриго решил, что пришла пора действовать быстро. Он продумал, что предпринять, и, смешавшись с остальными кардиналами, не стал терять времени и сразу приступил к делу.Он начал с Асканио Сфорца, попросив того прогуляться с ним по галереям после сиесты. Асканио, понимая, что не имеет ни малейших шансов быть избранным, намекнул, что готов отдать свой голос за вознаграждение. Родриго мог дать ему больше, нежели кто другой.— Если меня выберут папой. — пообещал Родриго, — я не забуду вас. Я назначу вас на должность вице-канцлера и дам епархию.Это был неплохой стимул, и Асканио колебался всего мгновение, прежде чем согласиться. Так же, как с Асканио. Родриго переговорил и с другими, которые быстро сообразили, что хотя они выбыли из состязания, но могут покинуть конклав людьми более богатыми, чем вошли в собор.Так что пока Рим обливался потом и ожидал результатов, хитрый лис Родриго незаметно делал свое дело, тихо и максимально быстро. У него не оставалось иного выбора. Он твердо решил, что должен добиться успеха сейчас, ведь неизвестно, появится ли у него еще когда-либо такой шанс;
Настало одиннадцатое августа, прошло пять дней с начала конклава. На площади Святого Петра люди стояли всю ночь в ожидании, их головы были подняты, глаза устремлены на заложенное кирпичом окно.Показались первые лучи солнца, осветившие застывшие в ожидании лица, и вдруг послышался крик, народ заволновался, напряжение достигло предела из кирпичной кладки на окне начали выпадать кирпичи.Выборы окончились. После четвертого голосования папа был единодушно избран.Папой стал Родриго Борджиа, и с этого момента он станет известен как Александр VI.
Родриго стоял на балконе, прислушиваясь к приветствиям в его адрес. Это был величайший момент в его жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99