— А если она не вернется?— Лукреция послушается меня. — Папа мрачно улыбнулся. — К тому же монахини Сан Систо не захотят вызвать неудовольствие папы.Вооруженные всадники отправились в монастырь. Лукреция находилась в окружении четырех монахинь, когда вдруг услышала, что кто-то приехал.Она устремила свои удивленные глаза на окружающих. Как хотелось бы ей быть одной из них и жить, не зная тревог. О, думала она, я отдала бы все, чтобы поменяться местами с Серафиной или Керубиной, с Паолой или Сперанцой.К ней подошла настоятельница и сказала:— У ворот люди из папского окружения. Они получили приказ забрать вас домой, мадонна Лукреция.— Мадонна, — ответила девушка, опускаясь на колени и пряча лицо в складках монашеской рясы, — умоляю вас, не дайте им увезти меня!— Дочь моя, твое желание — оставить суетный мир и провести дни, отпущенные тебе создателем, с нами?Лукреция смущенно ответила:— Они не позволят мне, но разрешите мне остаться здесь хоть ненадолго. Молю вас, не откажите мне. Мне так страшно. Здесь я могу оставаться наедине со своими мыслями и молиться, чего я лишена в своем дворце. Здесь я наедине с Господом. Таковы мои чувства, и я верю, что если вы дадите мне приют в своей обители еще ненадолго, я пойму, должна ли оставить свет и стать одной из вас. Мадонна, прошу вас, дайте мне приют.— Я никому не откажу в нем, — сказала Джиролама.Одна из монахинь торопливо подошла к ней и сообщила, что люди у ворот требуют привести к ним настоятельницу.— Это солдаты, мадонна. Они хорошо вооружены и выглядят очень внушительно.— Они пришли за мной, — сказала Лукреция. — Мадонна, не дайте им увезти меня.Настоятельница бесстрашно приблизилась к солдатам, которые сказали, что они очень спешат и что прибыли по приказу папы за его дочерью.— Лукреция просила оставить ее в нашей обители, — услышали они в ответ.— Послушайте, сестра, ведь это приказ папы.— Очень жаль. Но таков закон нашего монастыря — любой, кто попросит у нас убежища, не встретит отказа.— Но она ведь не обычная гостья. Не настолько же вы глупы, чтобы оскорбить его святейшество? Борджиа — и отец, и сыновья — не любят, когда кто-то не подчиняется им.Солдаты старались уговорить настоятельницу, доказывая ей, что она должна выполнить распоряжение Александра, если она достаточно благоразумная женщина. Но если Джиролама не была благоразумной, то несомненно, смелости ей хватало.— Вы не можете войти в наш дом, — сказала она. — Если вы сделаете это, то совершите богохульство.Солдаты опустили глаза — у них не было ни малейшего желания осквернять обитель, но в то же время они получили строгий приказ.Джиролама решительно посмотрела на солдат:— Возвращайтесь к его святейшеству, — сказала она, — сообщите ему, что дочь попросила у меня пристанища и я приютила ее и не поменяю решения, даже если он прикажет мне отпустить ее.Вооруженный отряд повернул обратно. Солдат удивило мужество женщины.В Ватикане папа и двое его сыновей молча переживали нанесенное оскорбление.Они знали, что на улицах шепчутся о том, что Лукреция ушла в монастырь по той причине, что ее пытались заставить сделать что-то противное ее желанию.Александр пришел к одному из своих скорых и блестящих решений.— Пусть ваша сестра остается в монастыре, — сказал он, — больше не предпринимайте никаких попыток забрать ее оттуда. Распространяются сплетни, затевается скандал, и пока мы не добьемся развода, мы хотим оградить Лукрецию от подобных вещей. Нужно распустить слухи, что мадонна по нашему желанию живет в Сан Систо, именно мы захотели, чтобы она побыла в спокойных условиях, пока не станет свободна от Джованни Сфорца.Так что Лукрецию оставили в покое, но в то же время ее отец и братья удвоили свои усилия, чтобы скорее добиться развода.Жизнь Лукреции подчинялась теперь звону колоколов Сан Систо, она была счастлива в монастыре, где с ней обращались, как с самой дорогой гостьей.Никто не сообщал ей новостей, и она не знала, что римляне все еще потешаются над тем, что они называли фарсом развода. Ее миновали скандалы, которые связывались с именем Борджиа, она не имела ни малейшего понятия о том, какие стихи и эпиграммы пишут на стенах.Александр вел спокойную жизнь, не обращая ровно никакого внимания на грязные измышления. Единственной целью он считал развод дочери со Сфорца.Он поддерживал постоянную связь с монастырем, но не предпринимал никаких попыток убедить Лукрецию вернуться домой. Он позволил ей узнать о ходивших слухах, и она приняла решение принять монашеский сан, добившись на то разрешения отца, так как полагала, что это лучшее решение вопроса в ответ на гнусности, которые распространяли о ней.Папа выбрал из своей челяди слугу, чтобы носить Лукреции письма. А поскольку он планировал после развода послать дочь в Испанию в сопровождении брата, герцога Гандийского, то выбрал посыльным молодого испанца, своего любимого камердинера.Педро Кальдес был молод, хорош собой и всячески старался угодить папе. Его национальность способствовала этому, поскольку Александр особенно благоволил к испанцам; прекрасные манеры юноши восхищали папу, который не хотел, чтобы Лукреция слишком увлеклась жизнью монастыря и сильно привязалась к монахиням.— Сын мой, — сказал Александр молодому камердинеру, — ты будешь относить письма моей дочери и отдавать их лично ей в руки. Настоятельница знает, что Лукреция находится в монастыре с моего согласия, поэтому тебя будут пускать к мадонне Лукреции. — Александр улыбнулся. — Тебе придется быть не простым посыльным, я хочу, чтобы ты об этом знал. Ты будешь рассказывать ей о славе своей страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99