— А она не отказалась бы. В крайнем случае. Александр потрепал дочь по щеке, и это напомнило ей об удовольствии, которое ей доставляли ласки Чезаре.— Отец, — воскликнула она, — когда мы увидим Чезаре?Джулия и папа одновременно улыбнулись, обменявшись взглядами.— Похоже, я права, — заявила Джулия. — Бедная Лукреция! У нее еще никогда не было возлюбленного.Александр редко открыто выказывал недовольство своим любимым девочкам, и на этот раз только тень омрачила его лицо, но Джулия знала: ее замечание задело его. Тем не менее она была слишком уверена в себе, чтобы бояться его недовольства.— Это правда, — повторила она почти с вызовом.— Однажды моя дочь откроет для себя огромное счастье любви, не сомневаюсь в этом. Но она подождет, когда придет ее пора.Лукреция взяла руку отца и поцеловала ее.— Она больше всех любит своих отца и брата, — сказала Джулия. — Да, каждый раз, когда она видит какого-нибудь мужчину, она говорит:« Как незначителен он рядом с отцом или братом… с Чезаре или Джованни!»— Лукреция не зря носит фамилию Борджиа, — заметил Александр, — а Борджиа видят в Борджиа великую силу.— И не только они, — сказала Джулия, улыбаясь и держа в своей руке руку папы. — Я прошу, возлюбленный святой отец, скажи мне, кто теперь станет женихом Лукреции.— Очень важный человек. Его зовут Джованни Сфорца.— Он стар? — поинтересовалась Джулия.— Какое отношение имеют годы к любви? — задал вопрос папа, и на этот раз в его голосе слышался упрек.Но Джулия тут же постаралась успокоить его следующей репликой:— Только Боги обладают даром оставаться молодыми. А я могу поклясться, что этот Джованни Сфорца не больше чем человек.Александр улыбнулся и поцеловал ее.— Это хорошая партия. Моя возлюбленная дочь будет благославлять меня за него. Лукреция, подойди ко мне, разве ты не собираешься выразить свою радость?Лукреция поцеловала отца, выполнив свой долг.— Но я уже не раз была обручена. Прежде чем выражать свою благодарность, я подожду до тех пор, пока увижу его и выйду за него замуж.Александр улыбнулся. Они развлекали его своими разговорами, и он с сожалением должен был отослать их — ему предстояло заняться делами.В сопровождении слуг они покинули Ватикан. Когда они пересекали площадь, какой-то оборванец нагло уставился на Джулию и выкрикнул:— Вот невеста Христова!Глаза девушки загорелись яростью, но дерзкий мальчишка не терял времени даром — он уже удрал, несясь со всей скоростью, на которую были только способны его ноги, и скрылся из виду прежде, чем Джулия успела послать кого-нибудь следом.— Ты сердишься, Джулия, — сказала Лукреция, — тебя расстроили слова нищего.— Меня не волнуют оскорбления, — возразила та. — Ты поняла, что он хотел сказать?— Что ты возлюбленная моего отца. Это не оскорбление. Вспомни о тех, кто приходит искать твоего расположения именно по этой причине.— Простой люд считает это оскорблением, — сказала Джулия. — Хотела бы я иметь возможность посадить этого наглеца в тюрьму. Я бы наказала его.Лукреция содрогнулась. Она знала, что тому, кто осмеливался оскорбить знатную особу, могли отрезать язык.Она не должна думать о таких вещах. Возможно, она научится вспоминать о подобных случаях совершенно равнодушно, как научилась спокойно воспринимать связь между отцом и Джулией и отношение к ней благочестивой Адрианы или как она смирилась с тем фактом, что она сумеет нажить состояние и приобрести влияние, если станет брать подношения. Она не сомневалась, что со временем будет с таким же равнодушием, как и другие, взирать на подобные вещи и события, но мягкость ее души осложняло дело.Ей следует успокоиться. Она должна быть точно такой, как те, среди которых она живет. Она должна перестать думать о тех злобных созданиях, которые своей неосторожностью заслуживают жестокого наказания только из-за того, что им захотелось вольно поговорить.Ей хотелось быть счастливой, поэтому она станет думать о чем-нибудь, что улучшит ее настроение.Она повернулась к Джулии.— Наверное, я выйду замуж за этого Джованни Сфорца. Мне нравится, как звучит его имя. Его зовут так же, как моего брата.— В Италии часто встречается это имя, — напомнила ей подруга.— Но мне кажется, может случиться что-то такое, что заставит отца выбрать для меня другого мужа. Джулия, я не удивлюсь, если мне никогда не придется выйти замуж — как только я бываю обручена с кем-нибудь, выясняется, что я должна выйти замуж за еще более богатого, более подходящего.— Ты обязательно выйдешь замуж.— Значит, тогда у меня никогда не будет любовника, как у тебя.— Мужья не всегда бывают любовниками, моя дорогая. И тебе предстоит еще долгий путь, прежде чем ты станешь такой, как я.Джулия наклонилась к Лукреции и улыбнулась заговорщицкой улыбкой.— Я открою тебе свой секрет. Папа не только мой любовник. Он отец ребенка, которого я ношу под сердцем.— О, Джулия! У тебя будет ребенок! Джулия кивнула.— Вот почему я так рассердилась, когда бродяга так сказал обо мне. Мне кажется, все обо мне начинают говорить. Это значит, что кто-то из слуг более любопытен, чем следует… И слишком болтлив.— Не наказывай никого за это, Джулия, — сказала Лукреция. — Вполне естественно, что они так ведут себя.— Почему тебя волнует, кого я накажу? Лукреция ответила:— Я не хочу думать о наказаниях. Разве на площади недостаточно ярко светит солнце или покои моего отца были недостаточно прекрасны? Скоро вернутся домой Чезаре и Джованни, а я выйду замуж. Все это делает меня счастливой. Только об этом я хочу думать.— Иногда ты кажешься совсем наивной, а иногда ты ведешь себя настолько иначе, что тебя просто трудно понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99