— Летом 42-го я работал по ночам в зоопарке Гриффита, изучал ночное поведение куньих. У меня был выводок молодых росомах, которые стали заметно толстеть. Их кто-то подкармливал, потому что в клетках мне стали попадаться кости от мышей и хомяков, которых я им не давал. Кто-то открывал крышки кормушек и угощал моих Gulo. Я подумал на паренька, жившего по соседству, который узнал о моей славе, видимо, решил, что это то, чего ему не хватало. По правде сказать, это меня не очень встревожило, даже, наоборот, было приятно: кто-то еще разделяет мою любовь к Gulo. В июле это все прекратилось, потому что мои Gulo снова обрели свою прежнюю форму. Прошел так год-полтора, и вдруг у меня крадут росомаху по кличке Отто. Я со смеху чуть не помер. Как я понял, он хотел завести собственную росомаху, вот он Отто и украл. А Отто этот был молоток. Если вор тащил его на руках, то будь уверен: Отто его изгрыз всего. Я обзвонил все больницы в округе, спрашивал, зашивали там кого-нибудь с укусами, — и ничего; так они оба и пропали.
Вот уж попал так попал!
Дэнни думает о сновторном: усыпить и украть росомаху; ОН с его жутким талисманом. Вся история, кажется, целиком вписывается в его дело. Дэнни снова обернулся; росомаха что-то учуяла и кинулась на сетку, издавая леденящий кровь хрип, напоминающий звук буквы Р.
Кормиер рассмеялся:
— Джуно, ты настоящий молоток.
Дэнни приблизил лицо к сетке, чтобы почувствовать дыхание зверя. Потом сказал:
— Спасибо, мистер Кормиер!
Пора было отправляться в зубопротезную мастерскую «Хоредко».
Подъезжая к «Хоредко», Дэнни ожидал увидеть неоновую вывеску на фасаде, широко открытую звериную пасть и номер дома, составленный из зубов разных хищников. Мастерская же помещалась в небольшой постройке под скромной вывеской над входом.
Дэнни остановил машину у крыльца и вошел в крошечную приемную — девица за маленьким коммутатором и художественный календарь на стене, двенадцать раз повторяющий 1950 год с разными симпатичными зверюшкам и уведомляющий таксидермистов, что они живут в январе. Девушка за коммутатором улыбнулась Дэнни:
— Слушаю вас.
— Управление шерифа, — сказал Дэнни, показывая свой жетон. — Я хотел бы поговорить с вашим начальством.
— По какому вопросу?
— О звериных зубах.
Девушка нажала кнопу селектора и сказала:
— Мистер Кармайкл, к вам пришли из полиции.
Дэнни посмотрел на календарных лосей, медведей, волков и буйволов; заметил изящную горную кошку — пуму и подумал о том, как росомаха неустанно преследует ее и убивает.
Открылась дверь, и вышел человек в халате, забрызганном кровью.
— Мистер Кармайкл? — спросил Дэнни. — Да?
— Помощник шерифа Апшо.
— Чем могу помочь, помощник шерифа?
— Меня интересуют зубы росомахи. Никакой реакции, кроме явного желания поскорей вернуться к свой работе.
— В таком случае, боюсь, ничем не смогу вам помочь. «Хоредко» — единственная в городе мастерская по изготовлению зубных протезов для зверей, но для росомахи мы их никогда не делали.
— Почему?
— Почему? Потому что таксидермисты не делают чучел росомах. Те, кто украшает чучелами зверей свои дома, этим зверем не интересуются. Я работаю здесь тринадцать лет, и у меня никогда не было заказа на изготовление зубов росомахи.
Дэнни задумался.
— Скажите, а может человек, освоивший основы изготовления зубных протезов для зверей, сделать их самостоятельно?
— Да, сможет, но при этом перепачкается кровью, и без надлежащих инструментов его работа будет халтурной.
— Очень хорошо. Я ищу человека, который как раз очень любит кровь.
Кармайкл обтер руки о перед своего халата:
— С чем связан ваш вопрос, помшерифа?
— С убийством четырех человек. С какого времени у вас ведется учет работников?
Слова Дэнни произвели на Кармайкла впечатление, несмотря на самоуверенность, он был потрясен:
— Бог мой! Учет у нас ведется с 40-го года. Только у нас работают преимущественно женщины. Вы не думаете…
Дэнни подумал, что Рейнольде Лофтис не стал бы пачкать руки в подобном месте:
— Все возможно. Расскажите о мужчинах, которые здесь работали.
— Их было не много. Откровенно говоря, женщины нанимаются за меньшую плату. Нынешние работники здесь уже давно, а когда мы получаем срочный заказ, то для черновых работ нанимаем поденщиков или старшеклассников из школ Линкольна и Белмонта. Во время войны мы нанимали все больше из приезжих.
Разработка версии с «Хоредко» вполне могла дать интересный результат, но с Лофтисом это связано быть не могло:
— Мистер Кармайкл, есть тут медицинские карты ваших работников?
— Да.
— Можно заглянуть в ваш архив? Кармайкл повернулся к секретарше:
— Салли, дай этому помшерифа любые досье, какие его заинтересуют.
Дэнни пропустил «этому» мимо ушей. Кармайкл скрылся за дверьми. Салли указала на шкаф с папками:
— Вот говнюк — уж простите меня за грубость. Медицинские карты в нижнем отделении, мужчины и женщины вместе. Вы и вправду думаете, настоящий убийца работал здесь?
Дэнни хмыкнул:
— Нет, но настоящее чудовище — вполне возможно.
Чтобы просмотреть медицинские карты ему понадобился час.
С ноября 39-го на работу зубными техниками здесь нанималось шестнадцать мужчин. Трое были японцами, сразу после окончания интернирования в 44-м; четверо — белые иммигранты, которым теперь немного за тридцать; трое белых американцев, сейчас — они все среднего возраста; шестеро были мексиканцы. Все шестнадцать в разное время сдавали кровь в ходе ежегодных кампаний Красного креста. У пятерых — группа крови 0+, наиболее распространенная среди людей. Трое из них были японцами, двое — мексиканцами… Тем не менее шансы, что зубопротезная мастерская «Хоредко» прольет свет на дело, оставались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161