Хэл приставил опытных всадников тренировать молодых, чтобы с началом весеннего наступления тех не сбили в первом же вылете, а благодаря ревнивому соперничеству командующего Первой армией, лорда Эджиби, ограничил зимние вылеты разведкой вдоль рубежей.
Когда бушевали бури, солдаты на фронте укрывались в землянках, а те, кому повезло, – в бараках. Их главным врагом сейчас были не столько рочийцы, сколько Королева Зима, чьим главным оружием были холода, простуда и лихорадка.
Время от времени маги наводили свои чары, а патрули выходили в дозор, пеший или конный.
Но все три армии, похоже, сочли за лучшее дождаться улучшения погоды.

В одном из вылетов Хэл наконец нашел то, что искал, – новую базу для своей части. Старая ферма не только располагалась слишком далеко от фронта, чтобы подходить им, но была постоянным напоминанием о поражении, поскольку шрамы от давнишнего рочийского рейда так и не зарубцевались.
Под новую базу была выбрана небольшая деревушка у пересечения дорог, к востоку от Паэстума и всего в нескольких милях от линии фронта. Ее не слишком сильно разорили, и что самое главное – раньше там держали молочный скот, и огромные коровники как нельзя лучше подходили для размещения драконов.
Эскадрилья осторожно перебралась на новые квартиры, стараясь, чтобы разрушенная деревушка не перестала выглядеть таковой.
Подчиненные Хэла с энтузиазмом отнеслись к этой перемене, хотя нашлись и немногочисленные ее противники, в числе которых был и сэр Нанпин. Хэл недоумевал – ему казалось, что любой всадник, так озабоченный увеличением числа своих жертв, был бы только рад оказаться поближе к фронту. Но он быстро выбросил это из головы, решив, что Трегони завел себе на ферме какую-нибудь любовницу, а теперь вынужден терпеть воздержание наравне с остальными.
Хэл, благодарный своему неприязненному отношению к религии, разместил штаб в сельской церкви, внушительном сооружении, чьим единственным недостатком были отчаянно текущие жестяные крыши. Но его мастеровые быстро привели крышу в порядок, и Хэл вселился в божественную обитель. Жрецы жрецами, но в церкви оказалось несколько превосходных печей, так что здание превратилось в клуб для собраний в свободное от службы время. Хэл выяснил кое-что забавное: крошечная комнатушка, предназначенная для признания в грехах тому богу или богам, которым посвящался этот храм, имела в задней стенке маленький щиток, почти у самого пола. За ним скрывалась слуховая труба, выходившая прямо в помещения жрецов, – вне всякого сомнения, для скрашивания унылых жреческих будней и возможного шантажа. Он не стал рассказывать о своей находке никому, кроме сержанта Ти.
Всадники нашли себе помещение для столовой в одной из трех деревенских таверн, и ее полки вскоре украсились первоклассными военными сувенирами из собственной мастерской. Хэл обнаружил, что один из новоприбывших раньше работал в таверне, и назначил его заведовать жидким продовольствием, подчинив его сержанту Ти.
Ти предложил идею привезти из Паэстума шлюх, которую Хэл немедленно отверг. Всадники уже и так заработали репутацию гуляк, а появление в их лагере еще и проституток вполне могло стать последней каплей в чаше терпения армейского начальства. Хэл не мог придумать этому никакого объяснения, кроме того, что люди, находящиеся в одной постели, обычно так или иначе разговаривали, а руководство боялось шпионов. Но таков был приказ, поэтому ему не оставалось ничего иного, как уважать его. Солдаты, чьи плотские желания не умертвили даже тяготы войны, могли получить увольнение в Паэстум с его официально разрешенными борделями.
Фаррен Мария попытался навести на лагерь чары невидимости, но потерпел сокрушительный крах и удрученно пробормотал что-то насчет того, что ему следовало уделять больше внимания общению со своим дедом.
Теперь все, что Хэлу требовалось, – это хорошая погода и обещанное пополнение всадников, и тогда он мог начать преследование Ясина и его черных драконов.
Он часами околачивался в Паэстуме, в штабе разведки Первой армии, но от разведчиков за линией фронта не было слышно ничего относительно местонахождения Ясина.
Но Хэл знал, что весна поднимет черных драконов из их логовищ.

– У нас неприятности, сэр! – объявил сержант Ти.
– Какие на этот раз?
– Приехал лорд Кантабри.
– Вот дерьмо!
– На его руках нет крови, – заявил Ти. – Но сразу видно, что он затеял что-то, что непременно нас погубит.
Хэл расхохотался, попросил Ти проводить его и принести подогретого вина со специями. Добавлять, чтобы Ти заглянул в кабинку для исповедей, ему не понадобилось.
Хэл доверял Ти и знал, что, если визит Кантабри не имеет никакого отношения к войне или к их эскадрилье, он не станет подслушивать, а займется своими делами.
– А вы неплохо здесь устроились, лорд Хэл, – заметил Кантабри. Выглядел он гораздо лучше, чем когда Хэл видел его в прошлый раз.
– Пока что наши друзья по ту сторону фронта не выследили нашу базу... А когда начнутся сражения, мы будем чуть ближе к боевым действиям.
– Ах, вот как. А я подумал, что вы каким-то образом узнали о наших планах на весну.
Хэл попытался напустить на себя проницательный и осведомленный вид, но у него ничего не получилось.
– Ага. Значит, вы ничего не вынюхали, – подытожил Кантабри, и его знаменитые желтые глаза сверкнули.
– Нет, сэр.
– Думаю, – сказал Кантабри, – что после всего этого кровопролития мы вполне можем не величать друг друга «сэрами» и «лордами», если только не находимся в официальном обществе.
– Да, милор... То есть – Бэб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128