Хэл проснулся с мучительной болью во всех суставах и ранах, да и Ураган, судя по всему, находился ничуть не в лучшем состоянии. Они напились из ручья, поднялись в воздух и продолжили свое медленное путешествие на запад.
Боль от утраты Сэслик терзала его, временами становясь еще более невыносимой, чем боль от ран.
Хэл не рисковал оставаться в воздухе очень долго, щадя Урагана, поэтому через каждые три часа ему приходилось отыскивать себе укрытие, потайное местечко, где его не смогли бы отыскать ни рочийские кавалеристы, ни драконы.
Если его выследят и возьмут в плен... Нет. Он не сдастся.
Однажды они пролетали над обрывом, где паслись овцы, скрываясь от постоянно дующего с суши на море ветра. Ураган вопросительно протрубил, и Хэл, повиновавшись, развернул дракона и бросил его к земле.
Ураган нацелился на подросшего ягненка, даже не дав Хэлу спрыгнуть на землю, проглотил его целиком, бросился на второго, убил его и начал есть, когда Хэл услышал крики.
Он увидел пастуха с собаками, бегущего к ним. Пастух размахивал увесистой дубиной.
Хэл восхитился смелостью или безрассудством этого человека, но это отнюдь не помешало ему убить того одним взмахом кинжала. Собаки угрожающе зарычали на него, попытавшись укусить, и Ураган проглотил одну из них, а вторая, жалобно тявкая, ретировалась сама.
Хэл заколол овцу, разделал ее и погрузил на Урагана.
Они продолжали полет, пока не отыскали одну заброшенную ферму на западе. Хэл приземлился, отыскал обломки сарая, развел костер и поужинал жареной бараниной. Ураган мирно уснул рядом с ним.
Во сне дракон несколько раз простонал, и Хэл снова задумался, снились ли драконам какие-нибудь сны, и если да, то о чем.
О том далеком краю, откуда они были родом? О северных пустошах? О Черном острове?
Он не знал этого, но смутно надеялся, что когда-нибудь выяснит.
Когда-нибудь после того, как отомстит за Сэслик.
На рассвете он снова поднялся в воздух и полетел на запад.
И снова он выследил с воздуха стадо скота, и снова у них со Ураганом была еда. Но на этот раз, если там и были пастухи, у них хватило ума держаться подальше от оборванного, заросшего, перебинтованного солдата и его израненного дракона.
Они летели к западу.
Однажды, когда они были в пути уже примерно... неделю? месяц? год? Хэл потерял счет времени, – он пролетел над сожженной деревней, потом над разрушенными фермами.
Вид этих развалин вызвал у него подобие жутковатой улыбки, и он погнал Урагана дальше.
Вскоре внизу показался солдатский зимний лагерь.
Он снизился, сделав круг, и увидел знакомые флаги.
Сэйджинские флаги.
Он добился своего, пролетев через всю Роче, добравшись-таки до своих, и внезапно, в самом конце этой последней сотни футов, боль схватила его за горло когтистой лапой.
Он посадил Урагана на поляну, что-то вроде импровизированного плаца, окруженного бревенчатыми хижинами с крышами из брезента, и кое-как выбрался из седла.
К нему бросились солдаты, на бегу выхватывая оружие. Их обогнал латник на коне.
– Эй, ты! – рявкнул рыцарь, обнажая меч. – Стоять! Хэл повиновался. Ураган зашипел, и боевой конь отскочил в сторону.
– Кто ты? Рочиец? Смотри за своим чудищем! – прикрикнул рыцарь с неприкрытым страхом в голосе.
– Не беспокойтесь, – сказал Хэл, еле держась на ногах. – Он вас не тронет. Мы на вашей стороне. Меня зовут сэр Хэл Кэйлис, из Одиннадцатой драконьей эскадрильи. Прибыл из Калабаса.
Рыцарь шарахнулся.
– Так вы один из...
– Да, я один из... – согласился Хэл. – А теперь не будете ли вы так добры приказать кому-нибудь, чтобы моего дракона накормили, напоили и обработали раны?
– Э-э... разумеется... но...
Хэл слабо улыбнулся ему, выпустил из рук поводья и осел на землю.
Он все-таки вернулся. Теперь пришел черед других. А время для мести еще настанет.

28

Хэл закружился в бесконечной, сливающейся в одно смутное пятно череде перевязочных пунктов, скрипучих санитарных подвод, озабоченных санитаров и – почему-то – любопытствующих.
Его совершенно ничего не интересовало, кроме того, что о ранах Урагана позаботились, а он сам находился в безопасности.
Он думал, что, наверное, находится в хороших руках. Ну а если нет – что ж, все равно он ничего не смог бы с этим поделать. Поэтому большую часть времени он проводил в вязкой полудреме, а его разум бесцельно блуждал, стараясь не возвращаться к тому ужасному моменту, когда черный дракон вцепился в Сэслик и она упала, а он ничем не мог ей помочь.
Однажды он очнулся с совершенно ясной головой. Он был один в комнате, в постели, застланной чистым бельем, теплой и мягкой. Прямо перед ним было окно, за которым хлестал унылый осенний дождь.
Он изогнулся и понял, что чисто вымыт. Не уверенный, что рука подчинится ему, он коснулся пальцами своего лица и обнаружил, что, пока валялся без сознания, его побрили.
Послышался смешок.
Хэл оглянулся и увидел леди Хири Карстерз, такую же хорошенькую, как и всегда, сидевшую в кресле рядом с его кроватью. На ней был строгий белый халат, застегивавшийся спереди на пуговицы. Хири, верная себе, оставила три верхние пуговки расстегнутыми, так что впечатление получалось несколько иное, чем от классической сестры милосердия.
– Мне еще ни разу не приходилось брить мужчину, – сообщила она. – Не говоря уже о том, чтобы он в это время храпел.
Хэл прикрыл глаза, поднял руку, чтобы показать на окно, и почувствовал, что его тело все еще плохо подчиняется ему и туго забинтовано.
– Дирейн?
– Ну разумеется, глупенький. Вы здесь, в госпитале, уже почти месяц. Так что у меня было время узнать о вашем местонахождении от сэра Тома и устроить все так, чтобы мне позволили быть вашей сиделкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128