Теперь рочийцы двинули на них основную силу – Хэл видел, пока над ними не разразилась буря, похожие на гусеницы колонны в яркой, пусть и испачканной в боях форме, нескончаемо ползущие к городу.
В соседней башне двое солдат суетились у дротикомета, представлявшего собой размещенный на специальной подставке большой лук с плечами из жестких железных полос. Солдаты до отказа натянули волосяную тетиву, прицелились и выпустили длинную стрелу ввысь, в одного из драконов. Стрела пролетела в десятке футов от цели, и всадник поднял своего дракона еще выше. Следующий дротик прошел далеко внизу под зверем, и парочка продолжила кружить, как ни в чем не бывало.
Рочийцы, бесстрашные и самоуверенные, послали на защитников стен окруженного города четырех драконов. Нескольких человек разорвали в клочья. После этого под покровом темноты на башню подняли дротикометы.
Дротики с железными наконечниками, в ярд длиной, разбили клин драконов, атаковавших их на следующее утро. Драконам досталось сильно, и они, крича и пытаясь ухватить зубами торчащие из их тел древки, рухнули наземь. Арбалетчики прикончили одного из них, барахтавшегося в грязи рядом со своим мертвым всадником. Второй спикировал прямо в пылающее здание, где и сгорел – тоже вместе со своим всадником. Их страшные крики до сих пор стояли у Хэла в ушах.
После этого всадники стали более осторожными, летали на большой высоте и занимались исключительно наблюдением.
Хэл смотрел на них, задрав голову, и страстно желал оказаться там, наверху, даже в эту крепчающую бурю – бурю, которая, как утверждали все, была вызвана магией рочийцев, наведенной затем, чтобы не дать дирейнцам морем подвезти в Паэстум подкрепление.
Хэл не знал, так это или не так, – впрочем, ему было все равно. Зато он понимал, что в такую погоду, пока бушевал ветер, а дождь лил как из ведра, рочийцы не полезут штурмовать стены.
Он снова оглядел свой сектор. Никакого движения заметно не было, если не считать мелькавших время от времени мародеров. Потом он уловил запах дыма и увидел пламя, рвущееся из одного дома, потом из другого.
Рочийцы подожгли брошенные дома и лавки. Нарочно или случайно, Хэл не знал. Возможно, это все-таки спьяну нечаянно сделали грабители, поскольку после этого примерно час ничего не происходило.
Потом он услышал за спиной крики, оглянулся и увидел процессию, движущуюся по земляной насыпи к соседнему брустверу. Он возблагодарил небеса за то, что они шли не к нему, ибо уже успел усвоить одну из главных солдатских заповедей: если к тебе приближается человек выше тебя рангом, это не может означать ничего, кроме неприятностей.
Группа состояла из четырех человек в кричащей желто-зеленой форме королевских защитников Паэстума – элитного полка, охранявшего правителя Паэстума, важных чиновников, знать и прочие вещи, способные заинтересовать неприятеля, – вроде казны.
Следом шагали два молодых человека в явно очень дорогой гражданской одежде, сгибающиеся под тяжестью ящичков и шкатулок.
За ними важно шествовала причина всей этой процессии: внушительный бородач в темном одеянии и высокой красной шапке, за которым шагали еще четверо стражников.
Хэл решил, что это может быть интересным. Все интересное привлекало внимание противника, поэтому первым делом он спланировал отступление – полдюжины шагов до ближайшей башни, внутри которой можно было укрыться от любой опасности.
Решив эту проблему, он принялся наблюдать за тем, как в сотне футов поодаль подмастерья мага открывали одну шкатулочку за другой, расстилали коврики и расставляли жаровни. После этого в них насыпали курения, и колдун прикоснулся к каждой жаровне, беззвучно шевеля Губами.
Несмотря на ветер и временами начинающий капать дождь, в жаровнях вспыхнул огонь. Встречный ветер швырнул клубы дыма в лицо Хэлу, и тот закашлялся. Запах пришелся ему не по душе – слишком уж он был пряным и незнакомым.
Один из подмастерьев и стражник обернулись в его направлении и нахмурились. Хэл тут же состроил невинную мину и принялся кругами расхаживать по своему участку стены, пока они не утратили к нему интерес.
Очевидно, колдунам для работы требовалась тишина.
На коврах выложили замысловатые узоры из ленты, и оба подмастерья заняли свои места, держа в руках по длинной и тонкой свече.
Два взмаха руки мага – и фитильки, коптя, загорелись.
Колдун взял в руки огромных размеров фолиант, очень древний и ветхий, раскрыл его и принялся читать заклинание.
Хэл поежился, ибо, несмотря на ветер, очень четко слышал каждое незнакомое слово заклинания, с каждой минутой становившегося все громче и громче. Голос же становился все ниже и ниже, пока не перестал даже отдаленно напоминать хоть что-то, что способна была произнести человеческая глотка.
Маг трижды повторил какой-то жест, направленный в сторону рочийских рубежей, и каждый раз Хэл ощущал удар грома, хотя никакой молнии он не видел.
Ветер сменил направление на противоположное, потом улегся, и сквозь плотные облака проглянуло солнце.
Колдун, должно быть, наводил защитные чары против вызванной неприятелем магической бури.
Сизые облака, мчавшиеся над головой, остановились, и с неба, точно гигантская стрела, ударил солнечный луч.
А потом маг вскрикнул. Хэл вздрогнул, увидев, как он пошатнулся, судорожно швырнул толстенный фолиант в воздух и принялся раздирать на себе одежду.
Свечи вдруг заполыхали, как факелы, пламя охватило двух подмастерьев, метнулось, будто живое, и протянуло огненную рыже-черную руку к колдуну.
Он что-то истошно кричал, возможно, заклинание, но огненная магия была сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128