Мы, кандидаты в офицеры, нередко поговаривали о том, что в случае внеза
пного начала войны нельзя было с уверенностью сказать, удастся ли нашим
войскам, дислоцирующимся в Меце, занять эти форты прежде, чем это сделают
французы.
На момент моего поступления на военную службу в 1904 году 2-й баварский полк
представлял собой полк крепостной артиллерии. Нас обучали обращению с с
амыми разными орудиями Ц от револьверной пушки калибра 3,7 сантиметра до
28-сантиметровой мортиры Ц но главным образом с крупнокалиберными, что с
оответствовало нашей главной функции в случае мобилизации. Мы учились с
трелять точно даже с большой дистанции и использовать новейшие приспос
обления, применяемые разведывательными частями, наблюдателями и подра
зделениями, занимающимися обеспечением взаимодействия на поле боя. На з
анятиях мы даже тренировались в ведении наблюдения с воздушного шара, чт
о мне особенно нравилось. Больше всего я любил вести наблюдение со свобо
дно летящего шара. Это занятие компенсировало ужасные часы тошнотворно
й болтанки, неизбежной при работе на шаре, закрепленном на привязи, при си
льном порывистом ветре. Мне очень скоро пришлось на личном опыте убедить
ся, что для подобных «подвигов» необходим крепкий желудок.
Тем, что ее преобразовали в мобильную «тяжелую армейскую полевую артилл
ерию», крепостная артиллерия обязана императору Вильгельму II и генераль
ному инспектору крепостной артиллерии фон Дулицу. Мне впервые довелось
стать непосредственным участником столь важной реформы. Хотя инициати
ва безусловно принадлежала моим руководителям, в частности весьма ориг
инально мыслившему командиру баварской бригады крепостной артиллерии
генералу Риттеру фон Хену, тем не менее, создать в 1914 году новую тяжелую арт
иллерию, играющую важнейшую роль в бою, было бы невозможно без активного
содействия самих войск этому процессу. При этом я хочу подчеркнуть, что в
ойна, если уж она была неизбежна, все же началась слишком рано. Она прервал
а нормальное развитие вышеупомянутого процесса как с организационной,
так и с психологической точки зрения, резко сократив время, отводившееся
для его завершения.
Если бы война началась позже, некоторые представители командования не с
мотрели бы на тяжелую артиллерию как на обузу. Я помню, как главнокоманду
ющий 6-й армии, когда в 1914 году ее перебросили из Лотарингии в Бельгию, заяви
л: «Теперь, когда нам предстоит война, в которой многое будет решать мобил
ьность, тяжелая артиллерия нам больше не нужна».
С тех пор мне не раз приходилось сталкиваться с инстинктивным неприятие
м всего нового, того, что еще не успело сломать сложившиеся предубеждени
я. Поразительно, насколько сильно подвержены инерции мышления даже пред
ставители наиболее развитых в интеллектуальном отношении кругов.
Баварское военное министерство требовало от вольноопределяющихся сда
чи всех экзаменов и настаивало на том, что перед производством они должн
ы пройти гораздо более продолжительный, по сравнению с другими кандидат
ами в офицеры, курс практического обучения в своем полку или в военном уч
илище. Прусская система подготовки применялась только в нашей военной а
кадемии и в Генеральном штабе, хотя в Баварии перед Первой мировой войно
й курс академии также считался обязательным для зачисления в Генеральн
ый штаб. Такой подход имел свои преимущества и недостатки, и во время войн
ы в него приходилось вносить изменения по причине нехватки офицерского
состава. Более длительный период практической подготовки перед тем, как
молодого человека производили в офицеры, однако, шел ему на пользу, и во вр
емена рейхсвера этот период был вполне резонно существенно увеличен.
Трагические события в Австрии в июле 1914 года придали последним дням пребы
вания моего полка на артиллерийском полигоне в Графенвюре особую окрас
ку. Все выглядело так, словно военные действия уже начались. Объявление о
том, что «угроза войны нарастает», и последовавший за ним приказ о всеобщ
ей мобилизации застали наши батареи в западных фортах Меца. В те дни и в пе
риод первого этапа мобилизационных мероприятий оснащение и передислок
ация боевых частей и подразделений, расквартированных в Меце, происходи
ли без малейших задержек. Это могло служить доказательством того, что по
дготовительная штабная работа была проделана безукоризненно.
Я вместе со своим полком оставался в Лотарингии до конца 1914 года. Буквальн
о перед самым Новым годом меня перевели на должность адъютанта командир
а 1-го баварского полка пехотной артиллерии, входившего в состав 6-й армии.
В 1916 году я получил назначение на должность адъютанта командира 3-го бавар
ского артполка, к штабу которого был прикомандирован до конца 1917 года.
После этого я был направлен в Генеральный штаб и служил на Восточном фро
нте в качестве офицера Генштаба в составе 1-й баварской дивизии сухопутн
ых войск. В качестве ее представителя я проводил переговоры о временном
прекращении огня на Дунае. Моим партнером по переговорам был русский офи
цер Генштаба, которого сопровождал в качестве переводчика генерал меди
цинской службы. Меня поразили две вещи: во-первых, невероятный интерес пр
отивоположной стороны к вопросам тактики позиционной войны и, во-вторых
, поведение представителей так называемых солдатских советов, выделенн
ых для охраны участников переговоров. Эти представители показались мне
неотесанными, необразованными мужланами, но при этом вмешивались в наш р
азговор и держались так спесиво, словно это они командовали офицерами, а
не наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27