Капитан Темпани, если окажется в Лондоне, может нажать кое на какие рычаги, чтобы отменить ордер, да и мой друг Питер Таллис мог бы, но для этого я сперва должен добраться до Лондона и рассказать им.— Том, двигай к домику и проверь, все ли там спокойно, и вдоль живой изгороди тоже посмотри. После возвращайся по дороге, встретишь меня. И вызови лодку.— Сделаю.— Погоди, Том. Ты, вроде, говорил о какой-то помощи?Он взялся за стременной ремень.— Барнабас, меня, если поймают, повесят в Тайберне, а ты, говорят, недавно вернулся из новых земель за морем и скоро снова туда уплывешь. В Англии для меня ничего уже не осталось, паренек, и никогда уже ничего мне тут не светит. Я бы ушел в море, и если ты меня возьмешь, так буду я твоим верным человеком до самой смерти. Если ты про меня слышал кой-чего, так знаешь, что я матрос. И солдатом тоже был, умею обойтись хоть с оружием, хоть с кораблем. Возьми меня за море, а я уж найду, чем там прокормиться.В голосе его звучала искренность, и я немало наслышался о нем, все в один голос говорили, что человек это крепкий и стойкий. Быть контрабандистом в Британии означало вращаться в хорошем обществе, ибо, несмотря на суровость законов, многие священники и чиновники сами были вовлечены в это занятие или же умели вовремя отвернуться в другую сторону.Наши болота и плавни в Кембриджшире и Линкольншире служили гаванями для контрабандистов, ибо тут хватает извилистых проток, по которым лодка может пройти от самого моря, и найдется пара десятков городишек, куда эта лодка может заявиться без какого-либо даже намека, что она пришла с моря.— Хорошо подумай, о чем просишь, Том. Земля, куда я отправляюсь, далека. Там полно дикарей, а леса такие, каких ты в жизни не видел. Жизнь там будет нелегкая.— А когда она была легкой для такого, как я? Шрамы на мне остались не от легкой жизни, паренек, и как бы плохо там ни было, а все же лучше, чем эшафот и петля, что меня тут ожидают.Он ушел, а я еще какое-то время сидел в седле неподвижно и прислушивался — я не доверял темноте; но не услышал ничего, кроме стука дождевых капель по листьям. Черный Том — подходящий человек для Земли Рэли… человек что надо.Моему коню надоело стоять, он двинулся вперед по своей воле, и я, спрятав шпагу в ножны, предоставил ему идти, куда хочет, а потом отстегнул клапан седельной кобуры на правой стороне. Приблизившись к таверне, я повернул коня на поросшую травой обочину той тропы, которую мы тут зовем дорогой.Высокий человек, который двигается, как фехтовальщик? С черными сальными волосами? Никого такого не знаю.Впереди появились огни в тусклых и грязных окошках. Я натянул поводья и остановил лошадь. Теперь я припомнил эту таверну. Старое заведение с конюшней… Открылась дверь, оттуда вышел какой-то человек. Закрыл дверь за собой… Я ждал.Он постоял немного, потом обошел дом вокруг и направился в конюшню. Через некоторое время появился, ведя лошадь, влез в седло и свернул на дорогу, удаляясь от меня. Я последовал за ним на приличном расстоянии.Должно быть, тот самый человек, который поедет к моему домику проверить, не появился ли я. Уж не перепутает ли Черный Том его со мной?Мне не было нужды надолго задерживаться в своем доме. Возвращение мое сюда было не в меньшей мере сентиментальным, чем деловым, ибо во мне все крепло чувство, что больше я уже не увижу этого дома, который даровали моему отцу за службу в войнах. Иво Сэкетт, мой отец, был йоменом, солдатом, первоклассным воином… и порядочным человеком тоже, и столь же хорошим учителем, как и воином.Надо было повидать Уильяма, ибо он будет заботиться о моей земле, когда я отправлюсь за великие воды, и нам следовало обсудить несколько небольших дел. Он-то человек надежный, но если с ним что-то случится… в конце концов, все мы смертны.Отец дал мне хорошее образование и оставил после себя отличный участок земли, но у меня не было желания сидеть на месте, да он и сам этого от меня не хотел. Он изрядно натренировал меня обращению с оружием, в чем сам был мастером, а писать и читать выучил лучше, чем сам умел.— Мальчик мой, — говаривал он, — я знаю ткача, который стал крупным купцом, да и люди, следовавшие за Вильгельмом Нормандским, не имели ничего, кроме крепких рук и мечей, но с их помощью стали вельможами в королевстве. Для некоторых акр Акр — мера земельной площади, 0,4047 гектара.

земли да лачуга на нем — все, что в жизни нужно, но не для тебя, Барнабас. Я старался приготовить тебя к новой жизни в надвигающемся новом мире, где человек сможет стать тем, чем имеет желание быть.Этот домик да участок среди болот были тем, чего добился в жизни мой отец. Теперь наступил мой черед. Как ни любил я наш коттедж и болотный край, но знал, что есть где-то более широкий и вольный свет. Я унаследовал от отца презрение к лизоблюдам, которые угодничают перед власть имущими, ожидая от них лакомых кусочков. Ну уж нет, я не буду обязан никому…Всадник, за которым я следил, начал, по мере приближения к моему дому, замедлять поступь коня.Он внезапно остановился и прислушался, но я, почувствовав заранее, что он вот-вот придержит лошадь, успел прижаться к высокой живой изгороди, и он не мог меня увидеть.Довольно долго он смотрел на дорогу у себя за спиной, потом поехал дальше, но я сдержал коня, ибо было во мне ощущение, что он остановится снова. И он действительно остановился и вывернулся в седле, глядя назад. Через некоторое время поехал дальше, видимо успокоившись.Приблизившись к проезду, который поворачивал вниз по склону к моему домику, он натянул поводья и спешился. Я нарочно заставил свою лошадку сделать пару шагов — пусть услышит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100