— Я — Дюваль! — заявил пират. — Слышал обо мне?— Нет, — коротко ответил я, — но, несомненно, где-то тебя петля дожидается.— Ну, если ты обо мне не слышал, — проговорил он презрительно, — значит, ты не моряк.— Я вообще ничего не знаю о пиратах, кроме того, которого зовут Клык.Он резко взглянул на меня.— Не Клык, а Коготь — Тэлон. Сейчас его так зовут. О да! Он действительно был пират… Но сейчас он это дело бросил. Стал на мертвый якорь и построил себе дворец на берегу.— У него все еще корабли на море.Дюваль пожал плечами.— Может, и есть. А ты о нем как узнал?Я пропустил его вопрос мимо ушей, собирая лежащее вокруг оружие. Там оказалось несколько пистолетов и абордажных сабель.Небо на востоке понемногу серело. Флейт не появлялся, и я понял, что должен сделать все возможное без него. И все возможное надо делать сразу же и быстро. Я поднял глаза кверху — и вместе с ветром ко мне пришла мысль.— Мы должны поднять свой флаг, — сказал я, — а вот это будет наша мачта.И показал на высокую, почти голую сосну, поднявшуюся над остальными.Они уставились на меня, не вполне поняв, что я имею в виду.— Вместо флага у нас будет Дюваль, — объяснил я. — Перебросьте веревку через вон ту толстую ветку и поднимем его туда.Лицо Дюваля побелело:— Не можешь же ты…— О, мы не собираемся вешать тебя за шею, — сказал я. — Мы просто вывесим тебя повыше, чтоб никакого вреда не случилось. Конечно, — добавил я, — если будешь дергаться очень сильно, так можешь и освободиться, вот только если освободишься, то упадешь.Среди корабельных запасов, вытащенных на берег с ограбленного галиона, Синий нашел тонкий булинь. Привязав его конец к веревке потолще, он со второй попытки перебросил булинь через ветку, а потом уже вытащил наверх и веревку.Он довольно грубо опрокинул Дюваля и, накинув один оборот веревки ему на лодыжки, а второй — через связанные руки, мои люди налегли на веревку и подняли его наверх; он повис на суке футах в пятидесяти над землей, лицом вниз.В последнюю минуту Дюваль задергался, перевернулся и попытался высвободиться.— Черт тебя побери! Отпусти меня, я тебе дам тысячу золотом! Две тысячи! Сколько захочешь! Я тебе корабль верну!— Выбирай конец! — скомандовал я, и мы подтянули его еще выше.— Неплохо он выглядит там наверху, — заметил я. Потом повернулся к остальным. — Ну что, будете лежать тихо, или вас тоже вывесить?— От нас никакого беспокойства не будет, только оставь нас тут!..Засунув за пояс два запасных пистолета, я первым направился к воде. В голове у меня не было ни единой дельной мысли — только убежденность, что надо как-то освободить людей с галиона и как-то добыть себе корабль.Меня вовсе не интересовала ни эта падаль Дюваль, ни все его разговоры о золоте и кораблях. Я буду в новой стране торговцем, а попозже, может быть, — фермером. Я знавал не одного пирата, и большинство из них кончали на виселице. У меня вовсе не было желания в конце концов сплясать в воздухе. Как это говорил Черный Том? «Ступеньки и веревка». А он вполне мог так закончить…На песке валялись пьяные пираты, мы посмотрели на них издали. Маловато их было.— Они поджидают на борту, — сказал я своим товарищам. — Нас поджидают, похоже.— Ага, — хихикнул Синий. — Интересно, они уже разглядели наш флаг?— Если разглядели, — отозвался я, — это им даст пищу для размышлений.Я повернулся к человеку, которого мы освободили.— А вас как зовут?— Ханберри. Джеймс Ханберри. Англичанин по отцу, голландец по матери, но жил больше в Нидерландах. У меня там на борту, — он показал на галион, — хороший груз, я готов драться, чтобы его сохранить.— Вы его потеряли, — холодно отрезал я, — и если мы его вернем, то я потребую часть себе.— Ну тогда делайте, что вам надо, сами! Будь я проклят, если…— Ну тогда будьте прокляты, — приветливо ответил я. — Да если б не я, с вас бы уже шкуру живьем сняли. Либо будете помогать, либо отправляйтесь на все четыре стороны.Мы двинулись вперед, но не прошли и тридцати ярдов, как он догнал нас бегом.— Будьте вы прокляты, Сэкетт! Добрый Господь отправит вас в самое глубокое пекло!— Пускай, — согласился я. — Но до того нам надо кое-что сделать.Я повернулся к Синему и спросил:— Что ты думаешь о Пайке?— Надежный человек, вот что я скажу, а я его знаю уже двадцать лет, мальчишкой знал и мужчиной тоже. Если он не поднял белый флаг, то потому, что не имел возможности.Ветер свежел и становился холоднее. Появились белые барашки, увенчивая каждую волну. Вершины сосен гнулись под ветром, и я не позавидовал пиратскому капитану, висящему на высоте.Два корабля стояли чуть поодаль от берега, почти бок о бок. Мы погрузились в шлюпку и оттолкнулись. Держа пистолет наготове, я обшаривал глазами релинги захваченного корабля, но не видел никакого движения.С борта свисал веревочный трап. Подплыв вплотную, мы схватились за нижнюю перекладину, я быстро взобрался наверх и перевалился через фальшборт.Меня предупредил легкий скрип. Я заметил приоткрытую дверь. Галион мягко покачивался на волне, но дверь не качалась.Рядом со мной на палубе оказался Синий, а через мгновение — капитан Ханберри.— Вон та дверь, — сказал я шепотом. — За ней кто-то есть.Повернувшись, словно бы направляясь к трапу, ведущему на полуют, я поравнялся с дверью и, ухватившись за ручку, резко рванул, распахнув ее настежь.Оттуда вылетел человек и растянулся на палубе, потом начал неуклюже подниматься.— Вставай, если ты не враг, — сказал я ему и переложил пистолет в левую руку — незачем было тратить заряд на такую уязвимую цель. Я вытащил шпагу.Он медленно поднялся на ноги — толстогубый человек с голубыми глазами и красным лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100