Уймется, отстанет она от меня? Узнает, что у меня нет сокровища?— Нет, не уймется она, и тот, что придет после нее, тоже. Тебя будут искать вечно, ибо это у них в мозгах засело: что ты нашел королевскую корону и оставил ее себе. Когда обнаружится, что ты в Америке, туда приедут тебя искать, и ты станешь прятаться… уедешь очень далеко.— К голубым горам, значит?— К самым горам. Ты затеряешься среди них, и они дадут тебе пищу, убежище и все, что тебе надо. Ты будешь жить в самом сердце гор.— Что ж, неплохо. В конце концов, это именно то, чего я хочу.Вот теперь я был доволен. Горы будут моими. Я доберусь до них, буду бродить среди них, узнавать их. Разве не в этом моя судьба, в конце концов?Раздались шаги, открылась дверь, на пороге возникла громадная фигура Оуэйна.— Какие-то люди едут. Четверо мужчин на лошадях.— Чужие?— Ага. Стал бы я приходить, если б свои? — он глянул на меня. — Лодка готовится. Так что, пойдете?— Да, и твою сестру заберу. Но для начала я должен выйти на дорогу и глянуть, что это за люди.— Я с тобой пойду. И топор прихвачу.Я поднял руку.— Отведи свою сестру в лодку. Разве ты не сказал, что их всего четверо?Со шпагой в руке и двумя пистолетами за поясом я вышел на дорогу, засыпанную серыми битыми ракушками, и остановился, серый на фоне дороги, глядя, как они подъезжают.За спиной у меня была гора, темная против неба, по правую руку — море. Под черным плащом у меня скрывалась шпага. Рука лежала на рукояти, клинок был наполовину обнажен.Я ждал их там — и надеялся, что они будут сильны. Глава десятая Перед входом в свой дом стоял простой и грубый с виду человек. Он глядел на меня и на людей, приближающихся ко мне. Потом сказал что-то через плечо. Из дому вышли еще двое.По другую сторону дороги, на берегу, какой-то рыбак чинил сеть. Оуэйн, проходя мимо него к лодке, что-то сказал. Тогда этот человек бросил сеть и взял в руки длинную жердь.Всадники подъезжали все ближе. Появились еще несколько человек и остановились в ожидании.Всадники остановили лошадей, глядя на меня, не доехав футов тридцати. Один из них был Роберт Малмейн!— Итак, мы встречаемся снова!— Для меня это так печально, — сказал я весело, — ибо мы встречаемся лишь для того, чтобы расстаться.— На этот раз — нет, я думаю. Вы — мой пленник, Сэкетт.— И вы это мне говорите, когда у вас за спиной всего три человека? Да и что это за люди! Я так думаю, их брюхо не переваривает сталь, да и ваше тоже!Моя шпага легко выскользнула из ножен, острие поднялось.Но тут раздался шорох обутых в сандалии ног на ракушках дороги, сзади, вокруг меня.— Двигай! — сказал чей-то голос мне в ухо. — Ветер ждать не станет!— И бросить здесь этих джентльменов? — возразил я.Теперь вокруг нас собралось уже, должно быть человек пятьдесят — и мужчин, и женщин, да и дети затесались между ними. Они ничего не говорили, просто придвигались все ближе и ближе. У некоторых были пики, у других — жерди или палки. У некоторых вообще ничего не было. Я заметил по крайней мере одного с косой и нескольких с топорами.— А ну сдай назад! — заорал Малмейн и помахал рукой.— Мы в Уэльсе, Малмейн. Они не понимают по-английски.— Ну так скажите им, чтоб разошлись.— Я по-валлийски не говорю, а кроме того, что они такого делают? Вы — чужаки, им просто любопытно.— Клянусь небесами, я их сейчас обучу, кто тут чужак!Он потянулся за шпагой, но на рукояти уже лежала чья-то большая рука. Малмейн уставился в улыбающееся бородатое лицо, выругался, но чужие пальцы на рукояти шпаги не дрогнули.— Поосторожнее, Малмейн! — предупредил я, улыбаясь. — Это славные люди, вот только малость грубоватые, если их расшевелить.Теперь люди столпились вокруг всех четверых всадников — так плотно, что лошади шелохнуться не могли. Какой-то парень держался за ногу всадника. Он улыбался, но намек был ясен: одно движение — и всадник растянется на дороге.— Давай! — закричал Оуэйн. — Ветер попутный! Быстро сюда иди!Отступив назад, я спрятал шпагу в ножны, потом легко побежал к берегу. Лила была уже там. Я схватился за планширь лодки и мы вскочили внутрь. Оттолкнулись. Парус забрал ветер и туго выпятился.— Я еще увижу, как ты умираешь на костре! — кричал Малмейн. — Я отправлю за тобой военный корабль!Имея за кормой мыс Холихед, мы держали курс на Уиклоу-Пойнт, лежащий далеко за Ирландским морем.— Что они сделают? — спросил я, ткнув пальцем за спину.— Они? Ничего. Чуть позже разойдутся по своим делам и твой Малмейн сможет делать, что захочет, — только на Англси у него много не получится. Лодку он не найдет ни здесь, ни на много миль вокруг, а мы тем временем уже уйдем далеко вдоль ирландского берега — его никто лучше меня не знает.Нас нес сильный ветер, попутный, и волны убегали вперед, обгоняя нас. Через некоторое время я спустился вниз, устроился на плетеных матах и парусах и заснул. Когда я проснулся, наше суденышко находилось южнее мыса Уиклоу и обходило со стороны моря Хорсшо-Бэнк — отмель Подковы.— Ну, ты если уж спишь, так спишь! — заявил Оуэйн. Потом указал вперед по правому борту: — Это довольно удобный берег, если поглядывать внимательно. Вон там скала… Волчий Камень ее зовут, когда ветер дует, она оскаливает зубы. Вдоль берега отмели, кораблю приткнуться негде, так приходится держаться подальше в море. Большинство опасных мест лежит в четырех-шести милях от берега, вот здесь.Мы стояли рядом, разглядывая море впереди.— Эти сухопутные! — сказал он. — Такие олухи! Да вот хоть месяц назад, в Дублине-городе, слышал я, как один толковал в таверне — мудрый человек, говорили, — так он рассказывал, как в старину мореходы боялись уходить в открытое море и всегда держались близко к берегу для безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100