Рядом со мной был Пим и я шепотом приказал ему столкнуть лодки на воду и забрать на борт всех.Он тихо исчез. В воздухе все еще стоял легкий запах порохового дыма, смешанный с сыростью от прибрежного ила, духом влажной листвы и дыма наших угасающих костров. Я услышал за спиной легкое движение, и ко мне подобрался Гласко.— Не нравится мне это, — тихонько проговорил он, — слишком легко получилось.— Ты прав. Мы отплываем. Я согласен грести всю ночь, лишь бы не потерять ни одного человека.Снизу, от берега, донесся треск удара, словно бы что-то раскололось, потом еще один, потом третий.Затем все смолкло снова.В последний момент, когда все уже были в лодках, я застыл на берегу, вслушиваясь. Где-то слышалось тихое как шепот движение, потом стало тихо. Над головой сияли звезды.Опершись обоими руками на планширь, я забрался в лодку и мы двинулись в полной тишине. Так тихо, что даже звук погружающейся в воду лопасти я расслышал только один раз.— Они будут гнаться за нами? — спросил я Уа-га-су.— Не на каноэ, — ответил он.— Но ведь у них должны быть каноэ!— Нет каноэ, — ответил он, и я различил самодовольную нотку в его тоне. — Я сделал.Весла погрузились в воду глубже, и мы ушли от острова в темноту. Эбби сидела совсем рядом со мной, я накрыл ладонью ее руку, она положила голову мне на плечо.— Устала? — спросил я.— Да…— Еще бы тебе не устать… Ничего, найдем хорошее место и отдохнем.— Нет-нет, все нормально, Барнабас. Ничего со мной не станется, — она сделала короткую паузу. — Так мало времени осталось до прихода зимы…Это было у всех у нас на уме. Мы были одни в неведомой стране, опасности грозили нам со всех сторон — и никакой надежды на спасение со стороны, если случится что-то плохое. Мы обрубили все связи — но в обширную глубину этой чужой зеленой страны мы плывем вместе.Мы направляемся к горам, где зимой будет холодно, нам придется добывать мясо охотой, собирать хворост и сухостой на дрова, строить себе жилища. Наша единственная надежда на спасение и безопасность — в нас самих, в том, что мы есть и чем станем. Но если бы мне пришлось выбирать себе спутников из многих тысяч, лучшего выбора я бы все равно не сделал.Я перебрался с носа назад и сменил на весле Тима Гласко, а через полчаса сел на место Кейна О'Хары, чтобы дать ему передохнуть.Когда я вернулся на нос, Эбби спала, и Лила тоже. Я подсел к Уа-га-су.— Расскажи мне о реке.— Там есть селения, — отвечал он. — Одно из них мы увидим завтра или на день позже.— А катоба — сильный народ?Он грустно покачал головой.— Мы сильные люди, но мы потеряли много мужей в войне с ирокезами, и нас прогнали из нашей страны на севере. Ирокезы сражаются со всеми, убивают всех. Очень дикий и свирепый этот народ.После многих месяцев, проведенных среди нас, он говорил по-английски достаточно хорошо, да и я довольно прилично освоил его язык.— Потом на нас напали чероки и прогнали на то место, где мы живем сейчас. Мы не хотим уходить дальше. Мы будем сражаться с ними снова и снова, но больше не уйдем.— Все ваши люди здесь?— Нет… Часть еще на севере, но они придут.— Уа-га-су, мы рассказывали тебе, как многочисленны англичане. Скоро они придут сюда. Их много придет. Некоторые вернутся домой, некоторые умрут, но вместо них придут другие. Мы будем друзьями твоему народу. Подумай об этом — и скажи своему народу, что ты думаешь.— Ты хочешь, чтобы я сказал, что для катобов хорошо присоединиться к людям королевы?— Я не могу советовать тебе, Уа-га-су. От этого может произойти много вреда. Что правильно для нас, не всегда правильно для вас, а те из нас, что приходят сюда, жаждут земли…— Земли достаточно на всех.— Может быть. Но я не знаю, всегда ли ее будет достаточно. И будут сражения с англичанами, и с французами, и с испанцами — точно так же, как были сражения с ирокезами.Уа-га-су молчал.Мы гребли дальше.Первый свет утра лег на воду, пока еще совсем слабый, но в нем стали видны водовороты и мелкие волны, и деревья начали прорисовываться на фоне утреннего неба. Одна, последняя звезда висела в небе, словно далекий фонарь.Я повернулся и окликнул Джереми, который сидел на руле.— Правь туда! — я показал рукой. — Поедим и отдохнем.С рассветом мы высадились на берег, вытащили лодки — не слишком далеко — и привязали скользящим узлом, который можно отдать очень быстро. В каждой лодке осталось по человеку, вооруженному мушкетом. Остальные сошли на берег, а я прошелся поблизости, собирая по дороге веточки с кустов и кору. Другие собирали плавник. Между упавшими деревьями и большими камнями мы нашли ровное место футов в двадцать размером. Я уложил несколько камней в грубое подобие очага, растер в руках немного коры, насыпал между камней и уложил сверху самые тоненькие веточки. Отмерил на ногте большого пальца немного пороху из рога, высыпал его на плоский кусок коры и, вынув заряд из пистолета, взвел курок и нажал на спусковой крючок. Искра ударила в порох, он вспыхнул — и в одно мгновение занялся костер.Уа-га-су исчез в кустарнике. Я предупредил остальных, чтобы поспешный выстрел не попал в него, и вернулся к лодкам.— Залягте пониже, — сказал я караульным, — и следите во все глаза. Они могут оказаться вокруг раньше, чем вы их увидите.Мэтт Слейтер прошел чуть ниже по течению половить рыбу. Почти сразу за тем местом, где стояли лодки, был глубокий омут, и он забросил туда крючок.Мы поели и поспали на траве под охраной двух часовых, потом легли спать эти люди, а на вахту заступили двое других. Вернулся Уа-га-су. Он нашел много следов оленей и индеек.Вскоре после полудня мы снова поплыли против течения, на этот раз под парусами — здесь был благоприятный ветер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100