ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Но почему ты так долго молчал и терпел, когда мы тебя называли неправильно?..
– А что вы изображали, когда был жив Токо?
– Голову зайца, – ответила Пыльмау. – Токо очень быстро бегал, и его прозвали сызмала зайцем – Милют, но правильное имя ему было Токо.
– Давай договоримся так, – предложил Джон, – зайца я рисовать не умею, да и трудно мне без настоящих рук. Ты рисуй на кымгытах зайца, а я – свое джей.
– Пусть будет так, – согласилась Пыльмау и занялась тушей очередного моржа.
Люди не заметили, как прошла ночь. Лишь под утро, когда зарделся восток, они увидели, что почти вся работа сделана: на галечной гряде, под каменистым спуском, аккуратно уложены кымгыты – каждая семья сделала столько, сколько требовалось. Остальные туши разрубили на части и сложили в кучу в сохранившемся с древних времен огромном каменном хранилище, вырубленном прямо в скале.
Часть кымгытов перевезли в селение и сложили в увараны, ямы, где на дне даже в самую жаркую пору лета поблескивал лед вечной мерзлоты. Другие оставили под Дальним мысом, тщательно завалив камнями, чтобы ни песцы, ни волки, ни тем более белые медведи не похитили запасы.
Несколько дней возили в селение жир, кожи, мясо, связки полуочищенных кишок – материал для будущих непромокаемых плащей, огромные и тяжелые желтоватые бивни, ласты – все, что мог дать человеку морж, даже усатые головы. Все было перевезено в Энмын или же тщательно запрятано в каменных хранилищах Дальнего мыса.
Энмынцы уверенно смотрели в лицо приближающейся зиме. Неторопливо готовилось зимнее снаряжение, чинились снегоступы, шилась зимняя одежда, новые торбаса, камлейки из ткани, подаренной Канадским морским ведомством. Не хватало лишь оленьих шкур. Но тут, словно услышав нужды энмынцев, к морскому побережью подогнал свои стада Ильмоч и явился в ярангу Джона как его давний друг. Он принес в дар несколько ободранных туш и несчитанное число камусов на торбаса. Среди даров богатого оленевода особенно выделялись и разноцветный пыжик, и специально выделанные шкуры неблюя на зимнюю теплую кухлянку.
– И это все мне? – растерялся Джон.
– Да, – торжественно сказал Ильмоч. – Ибо ты мой приморский друг, и я дарю тебе то, что тебе нужно, и то, чем я богат.
Трудно было сообразить, чем отдарить Ильмоча.
27
Оленье стадо расположилось на противоположном берегу лагуны. Там же, в узкой, уютной долине, где ручеек был покрыт прозрачным льдом, стояли шатрообразные тундровые яранги, увенчанные голубым дымом – в стойбище каждый день приезжали жители из приморского селения, и надо было держать наготове угощение.
Джон подъехал на собачьей упряжке с морской стороны. За холмом паслось оленье стадо, и почуявшие его собаки тянули туда. Но вожак упряжки, слушая негромкие команды Джона, держал курс на переднюю ярангу старейшины стойбища Ильмоча.
Хозяин приметил гостя издали и вышел его встречать вместе с сыновьями – рослыми юношами на кривоватых ногах. Впоследствии Джон выяснил, что такое искривление ног у оленеводов происходит отнюдь не оттого, что они ездят верхом на оленях, а от особого устройства детской одежды. Маленькому мальчишке шьют особые штаны с гульфиком, как у моряка. В этот гульфик закладывают мох, который по мере надобности заменяется более свежим. Иногда матерям недосуг или же мальчишки предпочитают не обращать внимание на небольшое неудобство, вызываемое сыростью, и продолжают бегать по тундровым кочкам, лишь стараясь пошире расставлять ноги. Пружинящие кочки делают шаг оленевода упругим, и, когда пастух идет по твердой земле, любо смотреть на его легкую походку, будто не идет, а танцует.
Сыновья Ильмоча подскочили к нарте, выхватили остол из рук гостя и притормозили упряжку.
– Амын етти! – широко улыбаясь, шагнул навстречу Ильмоч.
– Ии, – ответил Джон и последовал за хозяином в жилище.
Походная яранга Ильмоча отличалась от той, в которой уже дважды бывал Джон. Здесь не было ничего лишнего, и полог был сшит не из длинношерстных, а из обстриженных шкур, чтобы легче было перевозить.
– Я всегда сильно радуюсь, когда ко мне приезжает такой гость, – с доброй улыбкой продолжал Ильмоч, широким жестом предлагая Джону сесть на белоснежную оленью шкуру.
– Прежде чем сесть, я бы хотел снять груз с нарты.
– Да не беспокойся! – поднял руку Ильмоч. – Сыновья все распакуют и принесут прямо сюда, в чоттагин. Они и накормят, и привяжут собак.
И точно, не успел он произнести эти слова, как в тесных дверях показались юноши, неся тюки с подарками. Джон все же решил поступить не совсем так, как советовала Пыльмау, и преподнес своему тундровому другу моржовые кожи, жир, залитый в сосуды из цельных, снятых чулком, тюленьих кож, лахтака на подошвы, сушеное до черноты моржовое мясо на ребрах и некоторые вещи из тех, что были получены от капитана Бартлетта.
Ильмоч не замедлил открыть жестяную баночку с трубочным табаком и, с наслаждением затянувшись, начал внимательно разглядывать изображенную на табачной жестянке фигурку принца Альберта с тростью, в цилиндре на голове.
– Если бы он появился у нас в тундре с таким ведром на голове, не то что олени, а и волки бы от него убежали, – произнес он с глубокомысленным видом.
Джон молча кивнул в знак согласия. Однако Ильмоч, видимо, не хотел, чтобы о нем думали как о человеке, судящем односторонне, и продолжал:
– И меня бы испугались ваши звери, покажись я им в таком вот виде, как сейчас. Верно?
– Не думаю, – ответил Джон. – Наши пастухи зимой не очень отличаются от чукотских тундровых жителей.
– Пастухи, быть может, – согласился Ильмоч, – но вот этот человек, – он постучал синим ногтем по табачной жестянке, – он и человек-то необычный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
– А что вы изображали, когда был жив Токо?
– Голову зайца, – ответила Пыльмау. – Токо очень быстро бегал, и его прозвали сызмала зайцем – Милют, но правильное имя ему было Токо.
– Давай договоримся так, – предложил Джон, – зайца я рисовать не умею, да и трудно мне без настоящих рук. Ты рисуй на кымгытах зайца, а я – свое джей.
– Пусть будет так, – согласилась Пыльмау и занялась тушей очередного моржа.
Люди не заметили, как прошла ночь. Лишь под утро, когда зарделся восток, они увидели, что почти вся работа сделана: на галечной гряде, под каменистым спуском, аккуратно уложены кымгыты – каждая семья сделала столько, сколько требовалось. Остальные туши разрубили на части и сложили в кучу в сохранившемся с древних времен огромном каменном хранилище, вырубленном прямо в скале.
Часть кымгытов перевезли в селение и сложили в увараны, ямы, где на дне даже в самую жаркую пору лета поблескивал лед вечной мерзлоты. Другие оставили под Дальним мысом, тщательно завалив камнями, чтобы ни песцы, ни волки, ни тем более белые медведи не похитили запасы.
Несколько дней возили в селение жир, кожи, мясо, связки полуочищенных кишок – материал для будущих непромокаемых плащей, огромные и тяжелые желтоватые бивни, ласты – все, что мог дать человеку морж, даже усатые головы. Все было перевезено в Энмын или же тщательно запрятано в каменных хранилищах Дальнего мыса.
Энмынцы уверенно смотрели в лицо приближающейся зиме. Неторопливо готовилось зимнее снаряжение, чинились снегоступы, шилась зимняя одежда, новые торбаса, камлейки из ткани, подаренной Канадским морским ведомством. Не хватало лишь оленьих шкур. Но тут, словно услышав нужды энмынцев, к морскому побережью подогнал свои стада Ильмоч и явился в ярангу Джона как его давний друг. Он принес в дар несколько ободранных туш и несчитанное число камусов на торбаса. Среди даров богатого оленевода особенно выделялись и разноцветный пыжик, и специально выделанные шкуры неблюя на зимнюю теплую кухлянку.
– И это все мне? – растерялся Джон.
– Да, – торжественно сказал Ильмоч. – Ибо ты мой приморский друг, и я дарю тебе то, что тебе нужно, и то, чем я богат.
Трудно было сообразить, чем отдарить Ильмоча.
27
Оленье стадо расположилось на противоположном берегу лагуны. Там же, в узкой, уютной долине, где ручеек был покрыт прозрачным льдом, стояли шатрообразные тундровые яранги, увенчанные голубым дымом – в стойбище каждый день приезжали жители из приморского селения, и надо было держать наготове угощение.
Джон подъехал на собачьей упряжке с морской стороны. За холмом паслось оленье стадо, и почуявшие его собаки тянули туда. Но вожак упряжки, слушая негромкие команды Джона, держал курс на переднюю ярангу старейшины стойбища Ильмоча.
Хозяин приметил гостя издали и вышел его встречать вместе с сыновьями – рослыми юношами на кривоватых ногах. Впоследствии Джон выяснил, что такое искривление ног у оленеводов происходит отнюдь не оттого, что они ездят верхом на оленях, а от особого устройства детской одежды. Маленькому мальчишке шьют особые штаны с гульфиком, как у моряка. В этот гульфик закладывают мох, который по мере надобности заменяется более свежим. Иногда матерям недосуг или же мальчишки предпочитают не обращать внимание на небольшое неудобство, вызываемое сыростью, и продолжают бегать по тундровым кочкам, лишь стараясь пошире расставлять ноги. Пружинящие кочки делают шаг оленевода упругим, и, когда пастух идет по твердой земле, любо смотреть на его легкую походку, будто не идет, а танцует.
Сыновья Ильмоча подскочили к нарте, выхватили остол из рук гостя и притормозили упряжку.
– Амын етти! – широко улыбаясь, шагнул навстречу Ильмоч.
– Ии, – ответил Джон и последовал за хозяином в жилище.
Походная яранга Ильмоча отличалась от той, в которой уже дважды бывал Джон. Здесь не было ничего лишнего, и полог был сшит не из длинношерстных, а из обстриженных шкур, чтобы легче было перевозить.
– Я всегда сильно радуюсь, когда ко мне приезжает такой гость, – с доброй улыбкой продолжал Ильмоч, широким жестом предлагая Джону сесть на белоснежную оленью шкуру.
– Прежде чем сесть, я бы хотел снять груз с нарты.
– Да не беспокойся! – поднял руку Ильмоч. – Сыновья все распакуют и принесут прямо сюда, в чоттагин. Они и накормят, и привяжут собак.
И точно, не успел он произнести эти слова, как в тесных дверях показались юноши, неся тюки с подарками. Джон все же решил поступить не совсем так, как советовала Пыльмау, и преподнес своему тундровому другу моржовые кожи, жир, залитый в сосуды из цельных, снятых чулком, тюленьих кож, лахтака на подошвы, сушеное до черноты моржовое мясо на ребрах и некоторые вещи из тех, что были получены от капитана Бартлетта.
Ильмоч не замедлил открыть жестяную баночку с трубочным табаком и, с наслаждением затянувшись, начал внимательно разглядывать изображенную на табачной жестянке фигурку принца Альберта с тростью, в цилиндре на голове.
– Если бы он появился у нас в тундре с таким ведром на голове, не то что олени, а и волки бы от него убежали, – произнес он с глубокомысленным видом.
Джон молча кивнул в знак согласия. Однако Ильмоч, видимо, не хотел, чтобы о нем думали как о человеке, судящем односторонне, и продолжал:
– И меня бы испугались ваши звери, покажись я им в таком вот виде, как сейчас. Верно?
– Не думаю, – ответил Джон. – Наши пастухи зимой не очень отличаются от чукотских тундровых жителей.
– Пастухи, быть может, – согласился Ильмоч, – но вот этот человек, – он постучал синим ногтем по табачной жестянке, – он и человек-то необычный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188