Это же официальный представитель Чечни! Вам за это пожизненное светит! — по-своему понял это приказание хусаиновский водитель. Его голос срывался и дрожал.— Да выйди ты, блин! — прикрикнул на него Пастухов.Водитель выбрался из машины, а на его место сел Мухин.— Не узнаете, Иса Мирзоевич?— Узнаю, — кивнул чеченец.— Вот видите, какие у вас замечательные джигиты — прозевали хозяина!— Это провокация! — Хусаинов зло смотрел на Мухина.— Это не провокация — это проверка надежности охраны, — возразил Пастухов. — Я думаю, результаты вам ясны.— У вас очень странный способ доказательства своей правоты.— Но вы же не поверили нам на слово. — Сергей подумал, что для такой критической ситуации Хусаинов держится молодцом — никакого испуга, и даже голос не дрогнет.Водитель «Волги» отошел на несколько метров от машины, оглянулся и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, бросился в кусты. Вдогонку ему раздался звонкий свист Артиста:— Штаны не потеряй, водила!— Иса Мирзоевич, дело не в том, что мы вас похитили. Это, скажем так, демонстрация силы. Про Итоева вы знаете?— Знаю, — кивнул Хусаинов.— Ну так вот. Стрелял по нему снайпер высочайшего класса. Взгляните-ка на свое правое плечо.Чеченец скосил взгляд. На плече все еще был виден едва заметный желтоватый след.— Это не птичка, это господин Мухин. Покажи, Олег! — Муха продемонстрировал чеченцу короткоствольную винтовку для пейнтбола, к которой был прикреплен баллон с краской. — Стрелял он с восьмидесяти метров и, как видите, попал. А тот, кто убил Итоева, попал за километр. Значит, у него отличная оптика и твердая рука. С такой охраной у вас нет никаких шансов на выживание. Мы вам это только что доказали. Так что или в дальнейшем мы сотрудничаем, или...Чеченец зло зыркнул на Пастухова, выбрался из машины и не торопясь пошел в сторону дачи.— Ишь ты, обиделся! — сказал вслед ему Боцман. — Мы на него за пацанов наших, в чью смерть их матери до сих пор поверить не могут, не обижаемся, а он, видите ли, обиделся. Козел! Остановить?— Не надо, пусть подумает. Глава четвертая. Док Разбор полетов происходил в Центральном парке культуры и отдыха за столиком летнего кафе. Со стороны могло показаться, что это собрались страстные болельщики «Спартака» и спорят по поводу последней неудачи клуба.— Нет, надо же додуматься до такого маразма — похитить официального представителя Чечни, да еще угрожать ему! — горячился подполковник Горобец.— Никто ему не угрожал. Все было тихо-мирно, по-человечески. Зато теперь он понял, что представляет из себя его охрана и что можем мы, — тихо произнес Пастухов.— Почему вы мне не сообщили, что он отказался от вашей охраны?— Знаете, мы привыкли действовать самостоятельно, а согласовывать каждый свой шаг с начальством...— Да, конечно, самостоятельно. Дорого нам обойдется ваша самостоятельность. Охрану разоружили и побили, — подполковник начал загибать пальцы, — ворота сломали, машину помяли. У водителя после всего происшедшего сердечный приступ случился.— Конечно, будет приступ, если в его возрасте, как заяц по лесу бегать, — усмехнулся Мухин.— Так он же от вас убегал, думал, вы будете Хусаинова мочить. А он, получается, единственный свидетель.— Богатая у шофера фантазия, — сказал Артист. — А ведь он, поди, не просто водитель, а водитель-охранник...— Ну вот что, все эти ваши шуточки дурно пахнут!..— Я так понимаю, контора в наших услугах больше не нуждается? — спросил Пастухов. — Знаешь, подполковник, если уж честно, положа руку на одно место, все это самая настоящая подстава. Я пацанов с места сорвал, пообещал им выгодную работу, а оказывается, мы вовсе никому и не нужны! Вы бы сначала сами со своим чеченом договорились, а потом уж и нас бы с насиженных мест срывали!— Некогда нам было с ним договариваться. Через полторы недели саммит, он обязательно должен быть там, иначе решение проблем с Чечней опять затянется черт знает насколько!— Надеюсь, аванс мы можем оставить себе? Все-таки большая работа проделана... — Пастухов поднялся из-за столика. — Ладно, пошли, мужики, пускай они сами своих чеченов охраняют.— Подожди, Пастухов! — Горобец так же решительно поднялся, встал на пути Пастухова. — Что ты воду мутишь?— Кто мутит, интересно знать?— Ису тоже понять можно. У него люди годами верной службы проверены, а тут ему подсовывают каких-то русских. Но в общем, положа руку на одно место, как ты говоришь, ваша дурацкая выходка его убедила. Он согласен выполнять все ваши инструкции, но работать вы будете не одни, а вместе с его охраной.— Они хоть по-русски-то понимают? — поинтересовался Боцман.— По-моему, намного лучше, чем вы, — сказал Горобец.— Ладно, с охраной так с охраной, — кивнул Пастухов. — Лишь бы под ногами не мешались.— Возвращайтесь в Архангельское и приступайте к исполнению своих служебных обязанностей! А за ворота и машину мы с вас все-таки вычтем, чтобы впредь неповадно было! — пообещал Горобец.— Вы, вместо того чтоб копейки считать, лучше бы о бронированной машине для клиента позаботились, а иначе охранять его — бессмысленное занятие! — веско сказал Пастухов.Генуэзский залив, 15 июня, 17.48Следователь Адриано ди Бернарди и прокурор города Сержио Адамо сидели в шезлонгах на корме небольшой яхты. Сегодня был выходной, и прокурор предложил Адриано порыбачить. К палубе специальными металлическими скобами были прикреплены мощные спиннинги. Толстые лески, поблескивающие на солнце, были натянуты — яхта на малой скорости шла по заливу.Тихонько пропиликал встроенный в удилище электрический звонок, оповестивший рыбаков о том, что на крючок попалась рыба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77