Большая фляга на ремне, двести пятьдесят долларов, фотография девушки с рассыпавшимися по плечам пышными волосами. Еще Перегудов обнаружил во внутреннем кармане его куртки импортную портативную рацию. Он подполз ко второму. Чеченец лежал, уткнувшись лицом в землю. На голове у него была защитного цвета кепка с длинным козырьком. Док перевернул чеченца, кепка слетела с головы, и по плечам рассыпались густые темные волосы. Девушка в мужской одежде! На вид ей было лет семнадцать. Перегудов на мгновение опешил, потом приставил пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс. Пульс прослушивался, но редкий. Док стал торопливо расстегивать пуговицы ее военной куртки. Входное отверстие было в спине с левой стороны. Перегудов приложил ухо к ее груди. Кажется, легкое задето. Плохо! Он достал из кармана упаковку с антибиотиком. Ему не помогло, может быть, ей поможет? Приподнял голову девушки, высыпал ей в рот порошок, влил немного воды из фляги. На время он даже забыл о своей раненой ноге.Ему показалось, что она приходит в сознание. Задрожали веки. Она приоткрыла глаза.— Девушка, вы меня слышите? Девушка?Она сказал ему что-то по-чеченски, вздрогнула и снова закрыла глаза. Док приложил пальцы к ее шее. Пульс больше не прощупывался. Док приподнял пальцами ее правое веко, чиркнул зажигалкой. Зрачок на свет не реагировал. Док застонал, сильно ударил кулаком по земле.— Прости меня, прости, я не хотел! — пробормотал он, склонясь над девушкой.Его взгляд упал на лежащий рядом автомат — тот, из которого он свалил этих двоих. Док отстегнул рожок — магазин был пуст. Тогда он вынул из кармана патрон, припасенный для себя, загнал его в патронник. Вспомнил о попутчике. У итальянца теперь будет оружие, рация, деньги, а может быть, и лошадь. В таком случае уже утром он будет в Наурской. Вот и замечательно! А ему... ему два дня с такой ногой все равно не продержаться...Он включил рацию, покрутил ручку настройки.— Всем, кто слышит меня, всем, кто слышит меня. Я капитан медицинской службы Перегудов. У меня есть важная информация для федералов.Док отжал кнопку, но никто на его призыв не отозвался, рация громко шипела. Значит, не судьба! Перегудов отключил рацию, положил рядом с собой на землю, приставил ствол автомата к горлу. Ну-с, вот и все! Перед глазами опять появилось лицо матери. Ничего, ребята ей помогут: и деньгами, и морально, и папаше крышу перекрыть помогут... Он протянул руку к спусковому крючку.— Стоять! Стоять! — услышал он знакомый голос, а в следующее мгновение Адриано ударом ноги выбил автомат. — Что? Суисидио! Это нельзя! Это преступление! — И тут взгляд итальянца упал на девушку, и, мгновенно поняв что-то, Адриано осекся.— Дай автомат, — устало попросил Док.— Не дать, — мотнул головой Адриано. — Не дать!— Дернул же меня черт взять тебя с собой, макаронник чертов! Даже умереть спокойно не даст! — Док тяжело вздохнул.— Умереть нельзя. Жить — можно, — сказал Адриано, подбирая с земли трофеи.— А лошадь-то где?— Нет. Я много бегать. Лошадь нет. Что делать? — Итальянец кивнул на трупы. — Хоронить?— Нет, хоронить их мы не можем. Нельзя. Для чеченцев это грех. Они их сами похоронят. Понял?— Тогда нам надо идти.— Да, ты прав, надо идти. — Док с трудом поднялся с земли, оперся на плечо итальянца. — Скажи, зачем ты меня остановил?— Так нельзя. Део не разрешать.— Део? Да если бы он был, твой Бог, разве позволил бы такому твориться на земле? — с горечью произнес Перегудов. Он снова включил рацию, настроил ее на воинскую волну: — Кто-нибудь слышит меня? Кто-нибудь слышит? — Рация отозвалась громким шипением, тем не менее Док продолжал: — Здесь Перегудов, капитан медицинской службы. Со мной итальянец Адриано ди Бернарди. Мы бежали из плена и сейчас находимся примерно в двадцати километрах к югу от Наурской. Движемся строго на север. У меня есть сведения государственной важности, касающиеся безопасности армии на территории Чечни. — Иван прекрасно понимал, что «чехи» могут слышать его — ведь они наверняка ведут радиоперехват на частотах федеральных сил, — вычислить местонахождение, но другого выхода у него не было.Никто не отозвался, рация только шипела в ответ. Док выключил ее.— Рипетер?— Нет, повторять не будем, а то батарея быстро сядет. Завтра.— Завтра, — кивнул итальянец. Они медленно двинулись вниз по склону. Каждый шаг давался Доку с большим трудом. * * * ...Было уже темно. Муха дал сверху условный сигнал: тихонько пискнул один раз птичкой-зарянкой. Это значило, что к полуразрушенному дому кто-то приближается. Мы затаились. Действительно, минуты через две к дому подошли двое молодых чеченцев. Один, внимательно поглядывая по сторонам, остался снаружи, а другой нырнул в дыру в стене, оставленную снарядом. Ничего, долго он там не пробудет!Чеченец выскочил из дома через несколько секунд, начал орать на товарища, отчаянно жестикулируя. Тот не остался в долгу, тоже принялся кричать. Вдруг они одновременно опомнились, замолчали и бросились бегом по дороге. Мы подождали несколько секунд, потом я сделал знак Артисту — он у нас самый шустрый. Семен выскочил из засады, пригибаясь и прячась за укрытиями, побежал следом за «чехами».Если эти двое не заметят слежки — все хорошо. Заметят — вся наша засада псу под хвост!Мы стали ждать. Главное, чтобы его в селении не замели! Ни чеченцы, ни федералы. Если заметут федералы, долго придется объяснять фээсбэшникам, как он тут очутился, если «чехи» — можно за упокой души Семена Злотникова свечку ставить. Просто так он им, конечно, не дастся...Что за дурацкие мысли лезут в голову? Все у нашего Семена будет хорошо. * * * Он вернулся минут через двадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77