Артист перелез через перила и заскользил вниз, держась за металлические прутья ограждения. Перехватился руками за бетонную плиту, глянул вниз. Балкон шестого этажа был завешан веревками с сушившимся бельем. Ну что ж, белью придется пострадать. Он качнулся назад, потом вперед, еще назад и еще вперед, набирая амплитуду, и, выгнувшись всем телом, сделал мощный прыжок. Веревки лопнули под весом его тела, белье оказалось на бетонном полу. Дверь балкона была открыта, и он заскочил в комнату. Женщина средних лет сидела в халате перед трюмо и красила ресницы. Она увидела отражение человека в зеркале, резко обернулась и взвизгнула в испуге. Артист приложил палец к губам: «Тсс!» — и прошел к входной двери. Участковый этажом выше все еще колотился в дверь Хошаева. Ну что ж, этот шум был ему очень кстати. Он открыл дверь и выскользнул на лестничную площадку, шепнув на прощание оторопевшей женщине: «Извините за белье».Через минуту артист на большой скорости несся по улицам города. Поручение Пастухова оказалось не таким уж плевым. Дело закручивалось стремительно. Пора было встретиться с Сергеем и все обсудить. Глава третья. Клиент Генуя, 13 июня, 11.06В дверь робко постучали. Следователь городской прокуратуры Адриано ди Бернарди оторвал взгляд от бумаг на столе и сказал громко:— Войдите!На пороге кабинета возник парень в потертых джинсах и клетчатой рубахе. На вид ему было лет девятнадцать.— Разрешите, синьор следователь?— Проходи, садись. — Следователю было двадцать четыре, и в прокуратуре он работал всего третий месяц, однако за это время уже научился напускать на себя необычайную важность и суровость, которые свойственны представителям высшей власти.— Вот. — Парень положил на стол повестку.— Да. — Адриано вынул из ящика стола дорогие сигареты и небрежно бросил их на стол. — А если в тебе не принесли повестку?.. Не пришел бы? Ты ведь у нас единственный свидетель по делу!— Почему же — единственный? — В глазах парня мелькнул испуг. — Мы втроем сидели: Антонио, Валенсия и я. Мы уже все рассказали полицейским, которые нас допрашивали два дня назад.— Верно, втроем, но согласно показаниям они сидели спиной к дверям и не видели, кто входил или выходил из подъезда. А ты видел. Придется еще раз все вспомнить. Боишься? — неожиданно спросил следователь, закуривая.Парень неопределенно пожал плечами.— Вижу, что боишься. — Адриано перехватил взгляд парня, устремленный на сигареты и убрал пачку в стол. — Это не то, что ты думаешь. Убитый не был мафиози. Он всего лишь торговец лекарствами. Аптекарь. Очень уж это все странно выглядит на первый взгляд... И потом, как свидетель ты находишься под надежной защитой государства. Никто не посмеет тебя пальцем тронуть.— Синьор следователь, клянусь, я уже все рассказал полицейским!— Все, да не все. Ладно. Имя, фамилия? — Следователь вынул из ящика стола бланк протокола.— Поскольку допрос официальный, я не буду отвечать на ваши вопросы до приезда адвоката. Он должен появиться с минуты на минуту.«Ишь ты, законник! Без адвоката на вопросы он не будет отвечать!» — недобро глянул на парня следователь.— Синьор Ризотти, вы привлекаетесь к делу всего лишь как свидетель. Никаких обвинений против вас не выдвинуто. Простая формальность.— Тем не менее это мое право.Следователь сдался. Он со вздохом загасил недокуренную сигарету, встал из-за стола, прошелся по кабинету.В деле Марко Апполинаре слишком много неясного. Действительно, кому и зачем понадобилось его убивать? Большими деньгами Апполинаре не ворочал, жизнь вел скромную, в политической жизни города и страны не участвовал, явных врагов у него никогда не было. Напротив, сослуживцы и родные в один голос утверждают, что милейший был человек и все его любили. Выходит, что не все!..Наконец появился адвокат Лучано Ризотти, и после соблюдения всех необходимых юридических формальностей следователь Адриано ди Бернарди начал официальный допрос.— Синьор Ризотти, сообщите, пожалуйста, следствию, что вы делали в понедельник, десятого июня, с тринадцати до четырнадцати часов дня.— Обычно в это время мы сидим в кафе где-нибудь на улице. А в тот день Валенсия получила подарок из Голландии, ну мы и решили немного оттянуться. Остановились на виа дель Портуале — там обычно тихо в это время.— Разрешите уточнить, какой именно подарок получила из Голландии синьорита Валенсия Акочина?— Я полагаю, этот вопрос не имеет отношения к делу, свидетелем по которому выступает мой клиент, — тут же вмешался в допрос адвокат.— Да ладно, я отвечу. Сейчас это уже без разницы. Все равно скурили. — Лучано усмехнулся. — Большой пакет марихуаны.— То есть с часу до двух вы употребляли наркотики?— Легкий наркотик, официально разрешенный для употребления в Нидерландах, откуда он был прислан подруге свидетеля, а не самому свидетелю, — уточнил адвокат. •— Ну да, сидели в машине и курили. А что тут такого? Каждый проводит сиесту так, как ему это нравится.— И сколько марихуаны вы употребили, синьор Ризотти?— Пару косяков.— Синьор Ризотти, вы можете себе навредить подобными показаниями, — тут же предупредил клиента адвокат.— Значит, вы находились в состоянии наркотического опьянения?— Сильно сказано, синьор следователь. Это для меня все равно что для вас кубинская сигара. Всего лишь легкий кайф. Покурили, потом Антонио сбегал в «фаст-фуд» — и мы стали обедать прямо в машине. Знаете, лень было двигаться.— Так-так, и что же вы увидели во время обеда в доме напротив?— Напротив, как вы правильно сказали, был дом. Такой обшарпанный, старый, трехэтажный — в общем, большой. Моя машина стояла багажником к дверям дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77