Правда, внимательно изучила наряд, полупрозрачные шаровары и блузку, оставляющую грудь почти полностью открытой. Уважающая себя дама, даже находясь в собственной спальне, накинет поверх подобного безобразия халат из ткани поплотнее, но никаких халатов вокруг не наблюдалось. Я в негодовании швырнула прозрачные тряпки на пол.
Ничего более серьезного предпринять я не могла. До светильников было не дотянуться, об дверь оставалось разве что биться головой. Можно, конечно, скрутить шаровары в веревку, но зачем? Вешаться мне еще не хотелось. Да и вообще ситуация представлялась не такой уж безнадежной. Сети подвела гордыня: он не позаботился сменить берлогу. Конечно, попытка Рамсеса определить ее местоположение по крикам муэдзинов вызывала лишь улыбку, однако я не сомневалась, что Эмерсон перевернет Каир вверх дном, но отыщет меня. Сведения, добытые Грегсоном, тоже сулили надежду. Возможно, спасители уже торопятся мне на выручку!
Не скажу, что время остановилось, скорее наоборот. Я напряженно придумывала один способ спасения за другим, потом отвергала их в той же последовательности. Не в моей натуре пассивно ждать избавления!
Внезапно уловив за дверью слабый шорох, я метнулась через комнату. Надежды на успех было маловато, голыми руками особенно не повоюешь. К тому же мне так и не удалось выяснить, куда открывается дверь – внутрь или наружу. Однако я собиралась выжать из ситуации максимум. Вспомнив одного знакомого головореза и стиснув руки, как он учил, я заняла позицию у двери.
Как дверь приоткрылась, я не заметила. И скрипа не услышала: петли были смазаны на совесть. Зато ощутила легкий сквозняк, и полог, прикрывавший дверь, дрогнул. Я бесшумно вскинула руки и, когда полог столь же бесшумно отъехал в сторону, нанесла разящий удар вошедшему в затылок.
Во всяком случае, он планировался разящим. Не моя вина, что там, где предполагался затылок, оказалась спина. В моем противнике было футов семь росту, его мышцы соперничали крепостью с гранитом.
Колоссальной фигуре, представшей передо мной, было самое место на страницах «Тысячи и одной ночи». Одежда гиганта исчерпывалась штанами до коленей, державшимися на поясе благодаря широкому алому кушаку с двумя заткнутыми за него кривыми кинжалами. Голова сказочного персонажа была наголо обрита, огромные ножищи, вздувшиеся мускулы, торс натерт каким-то вонючим маслом. Каждый бицепс превосходил в обхвате мою талию.
Гигант с любопытством оглядел меня. Я так и замерла со вскинутыми руками. Мой сокрушительный удар, должно быть, напомнил ему прикосновение стрекозы. Гигант шагнул ко мне, я отступила.
Так мы передвигались, пока я не споткнулась о кушетку и не осела на нее. Именно этого бритоголовый гигант и добивался. Он вернулся к двери и, вытянувшись по стойке смирно, почтительно приподнял занавес, впуская в узилище своего господина.
Субъект этот показался мне знакомым, хотя я никогда прежде его не видела. Нижнюю часть лица скрывали черная борода и усы. Правда, в отличие от бороды и усов отца Гиргиса, эти были короткие и ухоженные. Глаз было не разглядеть из-за темных очков, черные вьющиеся локоны выглядели фальшивыми. На нем были сапоги для верховой езды, бриджи и белая шелковая рубашка с широкими рукавами. Одежда подчеркивала его гибкий стан и широкие плечи. Трудно было понять, как он ухитрялся изображать чахлого, хлипкого аристократа.
Последовал величественный жест. Гигант повалился на пол, выражая нижайшее почтение, и удалился ползком.
– Добрый день, Амелия, – заговорил Гений Преступлений. – Надеюсь, я могу вас так называть?
– Нет! – отрезала я.
– Непокорна, как всегда, – пробормотал он. – Ваша отвага, дорогая, меня нисколько не удивляет. Но разве вам не любопытно, как вы здесь очутились?
– Любопытство – качество, которое я надеюсь сохранить при любых обстоятельствах, – надменно отозвалась я. – Но сейчас меня интересует не столько то, как я сюда попала, сколько то, как отсюда выбраться.
– С радостью объясню, – прозвучал учтивый ответ. – Но сперва устроимся поудобнее.
Он хлопнул в ладоши. На зов снова явился гигант. Поднос в его лапищах выглядел как кукольное блюдечко. Поставив поднос на стол, он попятился к двери и исчез за занавеской. Сети налил вино в два хрустальных бокала.
– Знаю, вас мучает жажда. После снотворного, которое я был вынужден применить, до смерти хочется пить, а вы, как я погляжу, и не прикоснулись к фруктам. Восхищен вашей осмотрительностью, но она излишня. Фрукты и вода совершенно безвредны, как и это вино.
– Я рассчитывала на французский коньяк, – сказала я с иронией.
Сети расхохотался, продемонстрировав великолепные зубы.
– Так вы оценили шутку, которую я сыграл с его преподобием? Некоторые невежды упорно считают моего небесного покровителя египетским сатаной, вот я и стараюсь поддерживать добрую репутацию. Подсовывая ханжам и святошам соблазны, я с удовольствием наблюдаю, как поспешно они расстаются со своей напускной невинностью. Но мое развлечение, согласитесь, вполне невинного свойства.
– Не нахожу в этом ничего забавного, – возразила я. – Шуточки испорченного ребенка!
– Настанет день, когда вы, моя дорогая, научитесь высмеивать заодно со мной людские безумства. Но сперва утолите жажду!
При виде вина у меня окончательно пересохло в горле, но я упрямо скрестила на груди руки и покачала головой:
– Нет, благодарю. У меня принцип – не пить с убийцами и похитителями людей.
– Вы мне не доверяете? Полюбуйтесь! – Сети поднес мой бокал к губам и сделал большой глоток, потом протянул мне.
Я повернула бокал так, чтобы не коснуться губами места, к которому прикасались его губы, и стала жадно пить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96