– Это точно, – согласился Вулф.Калеб посмотрел на Джессику, затем перевел взгляд на Вулфа и прикусил язык, не дав вырваться поспешным словам. Калеб не знал, в чем заключались проблемы между Джессикой и Вулфом, но в том, что они существовали, у него сомнений не было. Обычно сдержанный, сейчас Вулф нередко вспыхивал без особого повода. Днями работал как одержимый и, судя по виду, и ночью не знал ни отдыха ни покоя. Джессика выглядела не лучше. Когда десять дней назад они приехали, она была измотана долгой и трудной дорогой. Сейчас она казалась все такой же уставшей.– Чепуха, – твердо сказал Калеб. – Это пойдет на пользу Вулфу. Он работает за двоих.– Глупости, – возразил Вулф. – Присматривать за жеребыми кобылами – это не работа, а удовольствие.– А копать колодцы, прочищать родники, ограждать заборами обрывы и тупиковые каньоны, заготовлять дрова…– Я не возражаю против этого, – не поддавался Вулф, отмахиваясь от слов Калеба.– Потише, не разбудите Виллоу, – вмешалась Джессика, показывая обоим мужчинам два ряда ровных белых зубов. – В любом случае я не оставлю Виллоу одну, пока вы работаете вдали от дома. Младенец в любой момент может пожелать родиться. Виллоу и так ожидает много ужасного. Нельзя, чтобы она одна расхлебывала эту кашу.– Придержи язык, – прервал ее Вулф холодно. – Не все так смотрят на роды, как ты.– Не все, – так же холодно согласилась Джессика. – Только женщины.– Довольно! – отрезал Вулф.– Джессика права, – сказал внезапно Калеб. – Помоги нам господи, она правильно говорит об опасности… Когда я думаю о том, как умерла Бекки… – Выражение лица его изменилось при взгляде на женщину, которая так доверчиво спала на его руках. – Вилли – моя жизнь.– Я не имела в виду… – прошептала Джессика, но этого никто не слышал.Калеб встал, подняв Виллоу. Не говоря ни слова, он понес жену в спальню. Дверь, тихонько закрылась за ними.Мокрый снег шуршал по стеклам окон, нарушая тишину, которая установилась с уходом Калеба. Заунывный голос ветра проникал в комнату, пробуждая в Джессике то, о чем она старалась забыть всю жизнь.Она сжала кисти рук, так что заболели суставы; она старалась не поддаться страху, с которым жила столько времени, сколько помнила себя. Скрывать страх с каждым днем становилось все труднее. Скоро она услышит женский крик, которому будут аккомпанировать хищные завывания ветра.Она не знала только, будет ли это голос Виллоу или ее собственный. 11 – Какой аккуратный, тонкий стежок! – восхищалась Виллоу, глядя, как Джессика вышивает затейливую букву Б на накидке для крещения. – Я мечтала этому научиться, когда была ребенком, но тогда у меня не хватило терпения, как и сейчас.– Мне бы научиться бисквиты делать.– Твое жаркое – замечательное, – похвалила ее Виллоу, подавляя улыбку.– Съедобное, – поправила Джессика. – Да и то лишь благодаря тебе. Если бы ты не была моей наставницей, мое кулинарное искусство до сих пор вызывало бы интерес лишь у скунса. Ты проявила большое терпение.– Мне очень приятно, что ты рядом. После смерти матери возле меня не было женщины, с которой можно отвести душу.Поколебавшись, Джессика спросила:– Ты, должно быть, чувствуешь себя одинокой?– Так было, пока я не встретила Калеба.Вздохнув, Виллоу уселась поглубже на диван рядом с Джессикой.– Если у тебя есть вопросы по дому, ты спрашивай, – предложила Виллоу, позевывая. – Я побездельничаю и посмотрю, как ты вышиваешь, пока подходит хлеб.– Ты имеешь в виду… это?– Ну да… Я чувствую страшную лень.– Я имею в виду вопросы.– Любые, – Виллоу вздохнула и пошевелилась, стараясь ублажить забеспокоившегося в утробе младенца – Давай, выкладывай.– Понимаешь, то, что я хочу спросить, очень… личное.– Вот и хорошо. От войны между штатами меня воротит Спрашивай, что тебя интересуетДжессика глубоко вздохнула и быстро сказала:– Мне кажется, ты любишь своего мужа.– О да! Очень! Он чудесный человек. – Карие глаза Виллоу потеплели, и она расплылась в добросердечной улыбке.– Я имею в виду, что ты любишь его физически… На супружеском ложе.Виллоу прищурилась.– Да, конечно.– А многие женщины получают удовольствие от супружеского ложа?Задумавшись на минутку, Виллоу вспомнила смех матери и приглушенное мурлыканье отца в доме поздней ночью. Вспомнила сияющие глаза вдовы Соренсон, когда та рассказывала о том, какое счастье жить с мужчиной.– Я думаю, многие, – ответила Виллоу медленно. – В общем-то я этого не понимала, пока не встретила Калеба. Я была помолвлена с парнем, который погиб на войне. Когда он целовал меня или брал за руку, это было приятно, но мне ничуть не хотелось быть его женщиной. А вот когда Калеб смотрит на меня, или улыбается, или трогает…Она замолчала, подыскивая слова.–…Ничего другого в мире не существует, – тихонько закончила за нее Джессика, вспоминая свои ощущения, когда Вулф улыбался ей.Но сейчас он ей больше не улыбается, и в мире царил только ветер– Да, все остальное исчезает. – После паузы Виллоу сказала доверительно: – До Калеба я не представляла, что такое экстазНитка затянулась в узел в напрягшихся пальцах Джессики, когда перед ней всплыло далекое воспоминание.– Не всех детей зачинают так. С детьми моей матери все было иначе. Она сопротивлялась отцу… Боже мой, как она сопротивлялась!Виллоу с горечью посмотрела на Джессику, чувствуя, как напряжено ее стройное девичье тело. Она сочувственно обняла подругу.– Они не любили друг друга? – спросила она мягко– Моему отцу нужен был наследник. Его первая жена была аристократка, но она не могла зачать. После ее смерти он взял в жены мою мать. Она была простой горничной у леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98