– Допей бренди. Это снимет напряжение с твоих мышц почти так же хорошо, как и массаж.Воспоминания о той ночи, когда Вулф втирал ароматное масло в ее ноющее тело, молнией сверкнули перед глазами– Не беспокойся, Джесси, – сказал он будничным тоном. – Я больше не напугаю тебя, как прошлый раз. Тебе не надо будет бороться за свою жизнь.С закрытыми глазами Джессика подняла рюмку, допила остатки бренди, удивляясь про себя, почему она испытала сейчас не облегчение, а горечь.– Вулф, – она закашлялась и проглотила комок в горле. – А все… то есть большинство.. – Она вновь закашлялась.– Не спеши, эльф. – Вулф прислонил Джессику спиной к подушкам и подтянул выше меховое одеяло – РасслабьсяОн потянулся за стаканом с водой, смочил льняную тряпочку и выжал ее. Он легонько протер Джессике лицо, удалив следы слез.– Вулф.Он издал гортанный звук, похожий на мурлыканье очень большого кота– Я думала, что все браки похожи на брак моей матери, – сказала Джессика.– Я понимаю тебя. Сейчас.– Но они ведь не такие?– Нет.– Даже на брачном ложе?– Там тем более, – ответил Вулф, слишком тщательно выжимая тряпочку. – Если муж и жена любят друг друга, брачное ложе – место наслаждения дла обоих. Если есть любовь… Если есть любовь, я думаю, рай не сможет дать большей радости.Тряпочка легко двигалась по руке Джессики. Порой она касалась чувствительной внутренней стороны запястий, где под нежной кожей тихо пульсировала жизнь.– Большинство мужчин, – продолжал Вулф, водя тряпочкой по ее ладоням и пальцам, – не пьяницы и не жестокие маньяки. Они не испытывают удовольствия, когда больно женщине.Джессика смотрела на Вулфа внимательными, широко открытыми глазами.– Любой мужчина, достойный так называться, сознает свою силу. Он знает, что женщины более деликатно устроены, медленнее загораются страстью; но уж коли женщина загорелась, ее огонь не сравнить ни с чем. И она щедро делится этим пламенем с любимым.– Несмотря на боль?– При возбуждении женщина испытывает только удовольствие, чувствуя мужчину в своем теле. Когда пламя разделяют оба партнера, это самый сладкий вид горения.. Для обоих.– Огонь без боли, – прошептала Джессика, вспомнив свои слова.Волна желания накатила на Вулфа, но ничто в его лице не изменилось; он отвернулся, чтобы сполоснуть тряпочку– Да, – произнес он, протирая другую руку Джессики. – Огонь без боли.Она продолжала смотреть на Вулфа чистыми, внимательными глазами, любуясь изгибом его черных бровей, густой шапкой чуть всклокоченных волос, бездонными сумерками его глаз и четко очерченными губами.– Когда огонь окончательн о погашен, – продолжал Вулф, скользя тряпочкой по руке Джессики, – это такое счастье – безмятежно лежать в темноте рядом с ней и знать, что ты нашел подлинного друга. Соединение тел восходит так или иначе к душе. И есть ощущение силы – силы, способной вызвать экстаз. Это божественная сила, сила самой жизни.– А ты… – голос Джессики прервался. Когда она продолжила, это уже был шепот. – А ты испытал это с женщиной?– У меня были женщины. Надеюсь, тебя это не удивляет.– Я не имела в виду твою склонность к герцогиням.Вулф поднял глаза от тонких пальцев, которые ему хотелось целовать, и увидел слезы, которые еще больше увеличили глаза Джессики, превратив их в огромные самоцветы.– О чем ты хочешь спросить меня?Она закрыла глаза и зашептала:– А ты лежал в темноте со своим истинным другом, чувствуя, что твоя душа на пути слияния с другой душой?– Если бы это было, я бы женился… Но я знаю, что такая близость существует между мужчиной и женщиной.Джессика хотела было спросить Вулфа, откуда он знает, если сам не испытал этого, но ответ пришел сам собой:– Калеб и Виллоу!– Да, – согласился Вулф. – Калеб и Виллоу.У Джессики перехватило горло.– А все… а некоторые… многие… тьфу ты, сбилась! – сказала она, будучи не в состоянии связать разрозненные мысли.Палец Вулфа легонько коснулся ее губ.– Не торопись, эльф. Иначе тебя снова скрутит судорога. Не хочешь еще бренди?– Я уже пьяная, – пробормотала она из-под его пальца.Он мягко улыбнулся.– Не думаю. Ты выпила одну или две чайные ложечки.Когда Вулф попробовал встать, руки Джессики сомкнулись вокруг его широкого запястья.– Вулф, а это… только такие люди, как Виллоу и Калеб получают удовольствие от… прикосновений?Медленная, истинно мужская улыбка – это был именно тот ответ, которого ждала Джессика.– Для этого не нужно быть образцом добродетели и специалистом по домашнему хозяйству, если ты это имеешь в виду.– А ты бы… – голос Джессики прервался, она набрала воздуха, продолжая удерживать Вулфа за запястья. – Потрогай меня… Научи меня…Глаза Вулфа расширились, затем прищурились, в то время как тело его напряглось.– Я не могу взять тебя, Джесси. Это сделает невозможным развод. Я неподходящий муж для тебя. Ты неподходящая жена для меня. Разделить с тобой ложе – значит совершить непоправимую ошибку.На какое-то мгновение ногти Джессики глубоко впились в запястье Вулфа. Затем она отпустила его и откинулась назад с закрытыми глазами, стыдясь даже взглянуть на него.– Прости, – произнесла она бесцветным голосом. – На минуту я забыла, что ты думал обо мне. Тебе надо было отпустить меня к ветру. Это было бы добрее. Ты никогда не был добр ко мне с той ночи, когда я прибежала в твою комнату после нападения лорда Гора.– Джесси, ты только подумай, – сказал Вулф. Его пальцы коснулись бледной щеки, затем мягкого изгиба рта Джессики. – Или ты решила забеременеть?Она широко раскрыла глаза. В них обитал страх, навеянный ночным кошмаром.– Не паникуй, – сказал он спокойно. – Я сказал, что не собираюсь быть твоим любовником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98