– Обопрись на меня, пока ты перешагиваешь через юбку, – предложила Джессика.Действуя споро, но без спешки, Джессика вымыла Виллоу и одела в чистую рубашку. Она убрала старое белье, постелила клеенку поверх матраса и затем чистое белье. К тому времени, когда Виллоу неуклюже забралась на кровать, у нее произошла еще одна схватка.Больше не оставалось сомнений в том, что пришло время настоящих родов.– Я сейчас вернусь, – сказала Джессика, подоткнув покрывало. – Если ты услышишь выстрелы, не пугайся. Я вызываю мужчин.– Нет. Я чувствую себя прекрасно. Они мне не нужны.– Виллоу, как ты думаешь, что сделает Калеб с тем человеком, который не позовет его, когда тебе это необходимо?В глазах Виллоу блеснули слезы.– Но кобылы нуждаются в нем больше, чем я.– Вулф справится с кобылами. Он любит лошадей больше всего на свете.– Кроме тебя.Джессика грустно улыбнулась.– Дерево Стоящее Одиноко меня не любит. Он беспокоится обо мне, вот и все, а большего я и не заслуживаю.– Ерунда, – возразила Виллоу.– Нет. Это чистая правда. Все, что Вулф сказал обо мне вчера вечером, тоже правда. Я вынудила его пойти на эту женитьбу. Он мечтал о западной женщине, такой, как ты. А получил он в жены аристократку, которая не могла даже причесаться.Джессика улыбнулась при виде смятения на лице Виллоу.– Расческа была так же непривычна для моих рук, как золотая монета для нищего.– Господи милостивый, – прошептала Виллоу.– Но я учусь, во многом благодаря тебе. – Джессика погладила Виллоу по голове. – Отдыхай. Тебе потребуются силы, чтобы подарить миру ребенка Калеба.Виллоу повернулась и посмотрела в окно. Видны были лишь гнущиеся под порывами ветра деревья.– Они не услышат выстрелов, – сказала она спокойно. – Ветер дует в нашу сторону.Джессика в душе согласилась с этим, однако все же вышла на крыльцо. Ветер вырвал из ее рук дверную ручку, и дверь громыхнула о стену. Воздух был полон ледяной пыли. Трясясь от холода, она подняла карабин – подарок к свадьбе, которой никогда не должно было быть. Серебряная и золотая инкрустация поблескивала в сумеречном освещении.Джессика трижды выстрелила вверх, сделала паузу и снова дала три выстрела. Озябшая до костей, она вернулась в дом. Не без труда ей удалось закрыть дверь, преодолев сопротивление пронизывающего насквозь ветра.Некоторое время Джессика постояла в гостиной, собираясь с мыслями, затем начала действовать.Она вычистила и вымыла острые портновские ножницы, завернула их в чистое полотенце и положила поверх чистых одеял, которые Виллоу с такой любовью приготовила для новорожденного. Мысль, что ей придется заворачивать в них крохотный трупик, повергла Джессику в отчаяние. Она видела приготовленное для малыша белье и любовно сработанную колыбельку. Она видела нежность Калеба и радость Виллоу, когда он клал ей руку на живот и прислушивался к движению внутри.«Прошу тебя, господи, о том, чтобы младенец родился живым».Ветер сотрясал, дом, вселяя холод в душу Джессики. Внезапно она взяла книгу и стул и подошла к Виллоу.– Моей матери помогало, когда я ей читала, – сказала она с напускным спокойствием. – Если тебе это не по душе, я посижу молча, пока не понадоблюсь тебе.– Пожалуйста, – быстро сказала Виллоу напряженным голосом, – почитай.– Старайся не задерживать дыхания при появлении боли, – посоветовала Джессика. – Иначе будет хуже.Джессика начала читать «Сон в летнюю ночь». Время отсчитывалось схватками, которые наступали все чаще и чаще и продолжались все дольше, пока промежуток между ними не уменьшился до считанных минут. Позывы сделали тело роженицы жестким, она хрипло стонала.– Старайся не сопротивляться, – подсказала негромко Джессика. – Роды сильнее женщины. Она не в силах помешать им. Мы можем только принять в них участие вместе с младенцем.Виллоу медленно расслабилась, несмотря на неотпускающую боль.– Вот, – подала ей Джессика кожаную полоску, вынимая ее из кармана. – Положи ее между зубами.Никто из женщин не слышал, как открылась передняя дверь. Не слышали они и голоса Калеба, окликающего Виллоу. Джессика узнала о его появлении только тогда, когда пара рукавиц, надеваемых во время верховой езды, шлепнулась на пол у ее ног и огромная мужская рука протянулась мимо нее к Виллоу.– Нет! – вскрикнула она решительно, загораживая Виллоу. – Прежде как следует помойся! Ничто грязное не должно касаться ее или ребенка, иначе есть риск лихорадки.Калеб сгреб брошенные рукавицы и выбежал из комнаты. Вернулся он еще влажный после мытья, от него пахло мылом, и на нем не было ничего, кроме чистых бриджей. Всю операцию, связанную с умыванием, он проделал в мгновение ока.Виллоу издала негромкий стон, когда схватка достигла пика. Открыв глаза, она увидела Калеба, застегивавшего бриджи. Она виновато отпустила руку Джессики, вынула изо рта кожаный ремешок и спрятала его под покрывало.Но она оказалась недостаточно проворной. Да и мало что могло укрыться от зорких глаз Калеба.– Я говорила Джесси, что не надо стрелять, – объяснила Виллоу. – Кобылы…– Вулф занимается ими, – перебил ее Калеб, доставая рубашку. – А что насчет стрельбы?– Я попыталась вызвать тебя, когда у Виллоу начались роды, – сказала Джессика, смачивая влажной тряпочкой лицо Виллоу.– Я не слышал никаких выстрелов.Джессика посмотрела в окно. Было еще довольно светло. Ветер все так же буйствовал. Никто из других мужчин пока не возвращался.– А как же ты узнал, что нужно прийти?– Я услышал, как Виллоу звала меня.Джессика озадаченно посмотрела на Калеба, но его глаза были направлены на жену. Он стоял на коленях перед кроватью в небрежно застегнутой рубашке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98