Натянув лук, они ждали, пока Сесилия появится в просвете между двумя камнями, чтобы тут же пустить в нее свои стрелы.А в это время девушка, беззаботная и спокойная, взмахнула рукой и, разрезая волну, поплыла навстречу смерти.Если бы в опасности была его собственная жизнь, Пери сумел бы сохранить хладнокровие; но сейчас угроза нависла над Сесилией, и поэтому он не стал ни раздумывать, ни рассчитывать.Камнем упал он с дерева вниз. Одна из стрел впилась ему в плечо, другая, задев только волосы, вонзилась в землю.Он поднялся и, даже не вытащив стрелы, выхватил пистолеты, подаренные ему его сеньорой, и застрелил обоих индейцев.С противоположного берега до него донеслись крики испуга, и почти в то же мгновение он услышал дрожащий, взволнованный голос Сесилии, которая звала его:— Пери!Он поцеловал еще дымившиеся пистолеты и собирался откликнуться, как вдруг, в двух шагах от него, среди зарослей мелькнула фигура индианки и тут же исчезла.Пери прильнул тогда к щели между камнями и, убедившись, что Сесилия уже вышла из воды и в безопасности, кинулся за индианкой. Но та была уже далеко. Кровь алой лентой бежала по его тунике. В глазах у него потемнело. Он изо всей силы прижал руку к сердцу, словно стремясь задержать хлынувшую из раны струю.Это была минута страшной борьбы духа и материи, воли и естества.Тело не слушалось его, ноги подкашивались; подняв руки и словно стремясь уцепиться за ветки деревьев, напрягши все мускулы, чтобы только удержаться на ногах, Пери тщетно старался справиться со слабостью, которая им постепенно овладевала.На какое-то мгновение он вступил в борьбу с тяжестью собственного тела, пригибавшей его к земле. Но, как всякому человеку, ему пришлось подчиниться законам природы. И тем не менее, даже совсем ослабев, мужественный индеец продолжал бороться; побежденный, он, казалось, все еще не хотел сдаться.Нет, он не упал. Когда силы совсем его оставили, он лишь пошатнулся, и колени его коснулись земли.Тут он вспомнил о Сесилии, о своей сеньоре, за которую надо было отомстить, ради которой он должен жить, чтобы спасти ее, чтобы ее уберечь. Он сделал последнее усилие: напряг все мышцы, поднялся, шатаясь прошел несколько шагов, но не удержался, с размаху ударился о дерево и судорожно обхватил его руками.Это была огромная кабуиба Кабуиба — так называемое «бальзамовое дерево», выделяющее ароматный сок, который обладает целебным свойством и применяется при лечении свежих ран.

, возвышавшаяся над всем лесом; из ее пепельно-серого ствола по капелькам сочился опаловый, маслянистый сок.Сок этот так приятно пах, что индеец открыл потускневшие глаза, и они засветились улыбкой счастья. Он жадно припал губами к стволу и стал высасывать эту жидкость, которая чудодейственным бальзамом разливалась по его телу.Силы стали к нему возвращаться.Он помазал этим маслом рану и, когда кровотечение остановилось, перевел дух.Он был спасен. XII. ЯГУАР Вернемся в дом.После многозначительного жеста Пери Лоредано продолжал следить глазами за Алваро, который шел по краю площадки, чтобы не потерять из виду Сесилию, направлявшуюся к реке.Едва только молодой человек завернул за угол, образованный скалою, итальянец поспешно сбежал по лестнице и устремился в заросли.Прошло несколько мгновений, и появился Руи Соэйро. Он, в свою очередь, спустился вниз и точно так же скрылся в лесу.Через минуту-другую примеру его последовал Бенто Симоэнс и, заметив примятые к земле ветви деревьев, пошел в том же направлении, что и двое других.Площадка опустела.Прошло около получаса. В доме открыли все окна, чтобы комнаты могли наполниться свежим дыханием утра и ароматом полей. Легкий белесоватый дымок взвился к небу, возвещая о том, что жизнь в доме началась.Вдруг откуда-то из дальних комнат донеслись крики. Двери и окна стремительно и с шумом захлопнулись, как будто на дом неожиданно напал враг.В щели чуть приоткрытого окна появилась голова доны Лаурианы. Бледная, с растрепанными волосами, хозяйка дома была непохожа на себя.— Айрес Гомес! Эскудейро! Позовите Айреса Гомеса! Скорее! — закричала она.Окно захлопнулось снова; слышно было, как его заперли на задвижку.Эскудейро, которого мы уже знаем, не замедлил явиться, не понимая, однако, зачем он мог понадобиться в такую рань, когда солнце едва только встало и, как он полагал, все еще спят.— Вы звали меня? — спросил он, подходя к окну.— Да, звала. Оружие при вас есть? — спросила дона Лауриана из-за двери.— Шпага при мне. А что такое?Окно снова приотворилось, и из-за него снова выглянуло испуганное лицо доны Лаурианы.— Ягуар! Айрес Гомес, ягуар!Эскудейро отскочил, вообразив, что хищник сию же минуту прыгнет на него сзади и вопьется ему в затылок. Обнажив шпагу, он приготовился к бою.Почтенная матрона, заметив порывистое движение эскудейро, решила, что ягуар уже тут, у окна; она упала на колени, шепча молитвы, обращенные к святому, который спасает от диких зверей.Так прошло еще несколько минут. Дона Лауриана повторяла слова молитвы, а Айрес Гомес ходил кругом по площадке, вое время опасаясь, как бы ягуар не напал на него сзади, что было бы не только позором для такого заслуженного воина, как он, но и грозило бы, может быть, не очень приятными последствиями для здоровья.Наконец эскудейро удалось потихоньку пробраться к стене здания и прислониться к ней, после чего он совсем успокоился; лицом к лицу никакой враг ему не был страшен.Тогда, постучав обнаженной шпагой о косяк окна, он громко сказал:— Растолкуйте мне, ради бога, где он, этот ягуар, о котором вы говорите, дона Лауриана. Или я совсем уже ослеп, или никакого зверя нет и в помине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110