Я сказала:
– Здравствуйте! – и пожала руку, делая реверанс. Памятуя о своей оплошности, я была начеку, чтобы снова не опростоволоситься.
– Эдмунд живет и работает в Лондоне, – сказала миссис Грешем, – но сегодня он специально приехал, чтобы познакомиться с тобой.
– Очень любезно с вашей стороны, мистер Грешем, – сказала я.
– Думаю, будет лучше, если вы станете называть меня Эдмунд, – еще одна улыбка. – Иначе, мы навлечем на себя кучу недоразумений. – Он посмотрел на отца. Тот стоял у лестницы и беседовал с дворецким и служанкой в черном платье и белой накрахмаленной шапочке.
– Эдмунд – юрист. Он очень умный, – сказала Аманда, поигрывая сумочкой. – Мама, могу я отвести Люси наверх и показать ей ее комнату?
– Не «могу я», а «можно», – со вздохом поправила миссис Грешем. – Хорошо, дорогая.
Я была рада сбежать из холла. С Амандой я чувствовала себя свободнее. Она повела меня по лестнице, затем по широкому коридору в комнату, окна которой выходили в красивый сад. За ним виднелась зеленая долина. Комната была большая, в два раза больше комнаты мисс Протеро, и мебель была большая. Я подумала с некоторой завистью, что громадным, прочным платяным шкафом мы бы в миссии целую неделю топили печь на кухне.
– Снимай шляпу и садись, а я распакую чемодан, – сказала Аманда, клацая замками. – Господи, какая ужасная поездка! Мне неудобно, что Эмили так плохо с тобой обошлась, но она не виновата. Отчасти потому, что она – глупая, а отчасти, потому что у нее ужасный характер. Я не обращаю внимания. – Она доставала мои вещи и раскладывала их на кровати, увлеченно болтая. – Думаю, я тоже себя ужасно вела, но мне очень жаль. Я хихикала, потому что мы никогда раньше не видели китайскую девушку. Я хотела сказать, девушку из Китая, как ты. Ты действительно видела, как верховный палач рубит людям руки? Ведь это неправда, да? Ты просто читала об этом. Но ты видела мамино лицо? А Эмили? Я чуть не умерла со смеху. О господи, у тебя так мало платьев, и они не очень красивые.
– Это то, что нашли для меня в миссии в Тяньцзине, – объяснила я.
Аманда приложила платье к себе и посмотрела в зеркало.
– Наверное, такие платья носят миссионеры, – сказала она, – я поговорю с папой, чтобы он купил тебе новые и красивые.
– У тебя красивое платье, – сказала я, – я не привыкла к английским платьям. Я даже не видела таких. Я не знала, что мои платья – некрасивые.
– А что же ты тогда носила в Китае? – спросила Аманда.
– Брюки, рубашку и куртку на подкладке, сандалии или ботинки. Так все одеты, кроме богатых. Богатые носят шелковые халаты.
– Ты носила брюки?
– Да, они гораздо удобнее, чем платья.
– Эмили однажды надевала брюки, когда мы играли в шарады. Она говорит, что неудобно. Наверное, она слишком толстая. Все равно, я никогда не слышала, чтобы девушка всегда ходила в брюках. Какая, должно быть, забавная страна Китай! – Она снова посмотрела на себя в зеркало и потрогала бледно-голубой шелк юбки. – Да, красивое платье. Мое лучшее дорожное платье. Но по-настоящему красивые вещи – у Эмили: она мамина любимица.
– После старшего сына? После Эдмунда?
– Господи! Нет! Думаю, мама вообще не любит мальчиков. Мне кажется, она была бы рада, если бы все были девочками.
Я озадаченно покачала головой. В Китае рождение девочки часто считалось катастрофой. Очевидно, мне понадобится много времени, чтобы понять эту страну. Мисс Протеро рассказывала мне об английской жизни и обычаях, я читала о них, но никогда не могла понять, как люди могут так по-разному мыслить.
В дверь постучали. Аманда сказала:
– Войдите! – Появилась служанка с большим медным кувшином, накрытым шерстяной салфеткой, чтобы вода не остывала. – Налей в таз, Битти, – велела Аманда. – Принесла полотенце и мыло? Все, что нужно мисс Люси? Хорошо.
Битти налила воду в большой фарфоровый таз на умывальнике и вышла. Аманда сказала:
– У мамы и папы своя ванная, но нам не разрешают ею пользоваться. Посмотри, в этом чулане есть сидячая ванна. Утром, когда проснешься, просто дерни за шнурок вот здесь. Когда придет служанка, скажи, чтобы она приготовила ванну. Она все сделает. Думаю, тебе придется многому научиться. Но время есть. Пойду переоденусь, скоро вернусь.
Она вприпрыжку выбежала из комнаты. Я села на кровать и огляделась с благоговением. Видно, мистер Грешем невероятно богатый человек. Это кое-что объясняет. Мне казалось странным, что кто-то добровольно согласился на такие расходы и мороку, чтобы привезти из Китая девушку. Теперь я поняла, что мистер Грешем был настолько богат, что мог позволить себе любую прихоть.
Я сняла платье, вымыла руки, умылась и заново причесалась. Сейчас, когда мои волосы отросли, я заплетала их в одну толстую косу. Она была уже до плеч. Я надела другое платье. Оно было заштопано на локте, но не такое невзрачное, как остальные. Едва я застегнула пуговицы, как вернулась Аманда.
– Пошли, я покажу тебе дом, – весело сказала она. – Папа говорит, что он слишком велик для нас, и мы просто не можем себе позволить содержать его, потому что бедны как церковная мышь. Сколько себя помню, столько слышу одно и то же. Папа никогда не откажется от «Высоких зарослей», пока эти ужасные люди здесь живут.
Мистер Грешем беден? Изумившись на мгновение, я поняла, что это, очевидно, какая-то английская шутка, и спросила:
– Какие ужасные люди?
– Иди сюда, смотри! – Мы подошли к окну, и она показала рукой через долину. – Вон там. Там они живут.
Я посмотрела, куда она показывала, в дальний угол долины, и у меня закружилась голова. Увиденное мерцало и расплывалось перед глазами. Может быть, я сплю и вижу сон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107