Если желаете, можете посмотреть журналы. Боюсь, «Панч» уже не тот, что был раньше. Слишком радикальный. Тем не менее…
Голос его затих, пока он медленно шел по комнате. Я взяла журнал, но ничего понять не смогла. Минут через пять он вернулся и проводил меня по широкому коридору к последней двери. Он постучал, открыл дверь и придержал ее, чтобы я вошла.
– Миссис Николас Сэбин! – объявил он. Я поблагодарила его, улыбнувшись, и вошла.
Эдмунд Грешем встал из-за большого письменного стола и сказал:
– Доброе утро, миссис Сэб… – он запнулся. Дверь за мной тихо закрылась.
Эдмунд? Я уже немного успокоилась, как только процедура, которой я так боялась, началась, а теперь остолбенела. Эдмунд был не менее потрясен. Мы молча смотрели друг на друга, и я понимала, что он не верит своим глазам. Но он первым пришел в себя.
– Вы, Люси? Что все это значит?
– Извините, я понятия не имела… Мистер Сэбин не говорил, что это вы. Я хочу сказать, что он просто написал адрес. Адрес и название фирмы. Я не знала, что это ваша фирма. Я хотела сказать, что я не знала, что это та фирма. Я хотела сказать, та фирма, в которой вы работаете…
Окончательно запутавшись, я замолчала. Эдмунд пристально смотрел на меня. Он обошел стол и пододвинул ко мне стул.
– Садитесь, Люси. Отдышитесь. Мы должны поговорить спокойно. – Он вернулся к столу и сел, сцепив руки. Лицо его было серьезным.
Постепенно мне удалось оправиться от потрясения, и я смогла немного собраться с мыслями. Я знала, что Эдмунд является партнером в адвокатской фирме, но он редко рассказывал о своей работе обитателям «Высоких зарослей» и никогда не упоминал при мне названия своей фирмы. То, что он оказался поверенным Николаса Сэбина – потрясающее совпадение… или не совпадение? Когда я оказалась соседкой Роберта Фолкона, я решила, что это простая случайность. Но две семьи были связаны между собой сокровищем китайского вождя. Николас Сэбин искал ответ на ту же загадку. Может быть, не стоит удивляться, что Эдмунд Грешем оказался его адвокатом?
Я никак не могла решить, с чего начать. Но Эдмунд сказал:
– Мне кажется, будет лучше, если я вам задам несколько вопросов, Люси, а затем мы приступим к обычной процедуре. Итак. Вы одна приехали?
Я покачала головой.
– Нет. Сегодня у Марша выходной. Ему разрешили показать мне Лондон. Когда мы ехали в поезде, я попросила его отвести меня сюда. Он ждет на скамейке на улице.
– Мои родители ни о чем не знают?
– Нет. Я расскажу им, когда вернусь. Я не могла им рассказать, потому что дала обещание. Понимаете…
– Минутку, Люси. Мы займемся всеми почему и зачем позже. Мне сначала нужны простые факты, – он посмотрел на меня с любопытством. – Вы утверждаете, что вы – миссис Николас Сэбин?
– Да.
– И ваш муж умер?
– Да.
– Вы можете это доказать?
– Да, Эдмунд. – Я вынула из сумочки конверт и протянула ему. Он достал бумаги и стал молча читать. Прошло несколько минут.
– Хм! – наконец пробормотал он. – Это, конечно, можно предъявлять в суде, если до этого дойдет. Уж Ник-то знал, что делать. – Он взял письмо, которое Николас Сэбин написал мне перед смертью. – Вы знаете, почему он хотел, чтобы вы пришли ко мне только через шесть месяцев?
– Нет.
– Понятно. Вы кому-нибудь об этом рассказывали? Роберту Фолкону, например?
– Нет. Я сказала Маршу, что мне нужно сюда, потому что в Китае я дала обещание человеку, которого должны были казнить. Но я не назвала имени мистера Сэбина.
– Казнить? – брови Эдмунда поползли вверх, и впервые я услышала в его обычно холодном голосе настоящее удивление. – Вот, значит, как он умер. Боже!.. Бедный Ник. На этот раз ему не повезло. Думаю, теперь вам следует рассказать мне все с самого начала, Люси.
Я немного успокоилась. Я совершенно не боялась Эдмунда и чувствовала, что теперь моя очередь задать вопрос.
– Вы так о нем говорите, как будто хорошо его знали. Вам было известно, что он отправился в Китай?
– Известно? – Эдмунд аккуратно сложил бумаги, лежавшие перед ним на столе, и печально улыбнулся. – Это я отправил его туда, Люси. Таким образом я решил поучаствовать в поисках наследства Грешемов. Я был уверен, что Нику Сэбину это удастся, если хоть кому-то это может удаться. Я предложил ему пятую часть от того, что он там найдет, что бы там ни было. – Он посмотрел на бумаги. – Но, кажется, я ошибся. Он ничего не найдет.
Я почувствовала уже знакомую боль: перед моими глазами снова встала скромная могила и маленький букетик на ней.
– Вы хорошо его знали, Эдмунд?
Он кусал губы.
– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь хорошо знал Ника. Женщины – возможно, но не мужчины. Мы ходили вместе в школу: я, Ник и Роберт Фолкон.
– Роберт Фолкон?
– Да, к сожалению. Я никогда не был очень активным человеком, а Роберт Фолкон, как вы, наверное, можете себе представить, ненавидел меня за то, что я – Грешем. Он, естественно, старался изо всех сил сделать мою жизнь невыносимой. А Нику нравилось защищать меня, – он пожал плечами. – Но все это давно в прошлом. После школы я изучал право, а Ник предпочитал развлекать себя тем, что ему приходило в голову. Он – авантюрист, Люси. Занимался контрабандой оружия в Южной Америке, был профессиональным шулером на Миссисипи, покупал слоновую кость в Африке и, бог его знает, где еще.
– Роберт Фолкон сказал, что он плохой человек, безжалостный и опасный.
Эдмунд нахмурился:
– Вы мне сказали, что ничего никогда не говорили о Нике Роберту Фолкону.
– Я и не говорила. – Я рассказала ему, как узнала о Нике от Фолкона.
Эдмунд задумчиво кивнул головой.
– Возможно, Фолкон прав. Безжалостный и опасный? Я бы сказал, да. Плохой человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107