Я знала, что он считает меня привлекательной, потому что он дал мне это ясно понять давно, еще во время своих визитов в «Высокие заросли», и я смогла преодолеть робость, которую у меня вызвало это признание. Я понимала, что рано или поздно он может сказать, что любит меня, но я не знала, что же мне тогда делать. Когда я видела мистера и миссис Фолкон вместе, я понимала, что такое любовь. Они, казалось, излучали золотистый свет, такой же теплый и живой, как солнечные лучи, греющие землю. Нет, я не чувствовала ничего подобного ни к Роберту, ни к одному мужчине вообще. Но, может быть, настоящее чувство появляется со временем, когда люди живут вместе? А возможно, такое происходит редко и только с самыми счастливыми.
Позже, в этот же день, мы с миссис Фолкон были вместе в мастерской. Она начала писать мой портрет. Мы какое-то время молчали, я не хотела отвлекать ее от работы. Когда же миссис Фолкон оторвалась от холста, чтобы перемешать краски, она тихо сказала:
– Думаю, Роберт хочет на тебе жениться, Люси.
– О! – я почувствовала, что краснею. – Он так сказал?
– Нет. Роберт мало говорит о том, что думает или чувствует, но за долгие годы мы научились понимать. – Она смотрела на свою кисть, но, думаю, едва ли ее замечала. – Странно, что у таких родителей такой сын. Он совершенно не похож на нас. Однако мы такие, какие есть, и ничего не изменишь. – Она тревожно посмотрела на меня: – Если он сделает тебе предложение, я… надеюсь, ты откажешься.
Я удивилась и даже обиделась, но тут же поняла, как это глупо. Фолконы не были богаты, но они – дворяне. Я очень хорошо знала, что молодой англичанин из благородной семьи обязан тщательно выбирать себе жену, она должна быть ему достойной парой. Я была сиротой из какой-то китайской миссии, к тому же без пенни за душой, насколько им было известно. Мистер и миссис Фолкон были удивительно добры ко мне и удостоили меня своей дружбой, но в их глазах я была не пара их сыну. Они не могут запретить ему жениться, да и Роберт не тот человек, которому можно что-то запретить, но миссис Фолкон тактично старается дать мне понять, что они с мужем чувствуют.
– Я не думала об этом, миссис Фолкон, – сказала я, – но я понимаю ваши чувства, я сама знаю, что я – не пара Роберту.
Она быстро посмотрела на меня, и мне показалось, что она сейчас скажет, что я не права. Но миссис Фолкон заколебалась и, казалось, передумала.
– Что-то в этом роде, Люси, но я не хочу больше об этом говорить, – она положила кисть и устало улыбнулась. – Думаю, на сегодня хватит, что-то у меня не идет.
Через неделю Роберт предложил мне выйти за него замуж. Нельзя сказать, что я была к этому не готова, и все же я растерялась. Заикаясь, я поблагодарила за оказанную мне честь, но сказала, что не думаю, что подхожу ему.
Он не принял моего ответа и сказал, улыбаясь, что ему лучше знать, какая жена ему подходит. Страдая от смущения, я ответила, что я не могу разобраться в своих чувствах к нему, но, наверное, я еще просто недостаточно взрослая, чтобы выйти замуж.
Это его нисколько не смутило.
– Тебе восемнадцать лет, Люси, и ты гораздо взрослее многих английских девушек твоего возраста. Думаю, тебе нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, я немного подожду.
– О, спасибо, Роберт, извини, если я тебя обидела.
– Не за что, – он обнял меня и поцеловал в щеку. – Я попробую еще раз. Через неделю.
– О!
Он рассмеялся и оставил меня в полной растерянности.
В этот день я не могла уснуть. Пролежав примерно час и устав от вопросов, я зажгла настольную лампу, надела халат и села, обхватив колени, стараясь привести мысли в порядок. У меня появилась идея, не очень ясная, но постепенно принимающая четкую форму.
Я так и не поняла, хочу ли я стать женой Роберта, но я могла честно сказать, что у меня не было сильного нежелания выходить за него замуж. Если бы я не знала, что мистер и миссис Фолкон против, приняла бы я его предложение? Не знаю. Возражали ли бы они против меня, если бы знали, что наш брак спасет «Луноловов»? Я была уверена, что это меняет дело.
Я знала, как спасти «Луноловов» и как добиться того, чтобы поделить сокровище китайского вождя между Грешемами и Фолконами, если его вообще можно найти и привезти в Англию. Ответ, как мне по глупости казалось, был прост. Я приму предложение Роберта в обмен на обещание разделить сокровище с Грешемами. Получив от него согласие, я расскажу ему о своем замечательном открытии. Он сможет поехать в Китай и вернуться с изумрудами. Возможно, мы поедем вместе. Сердце заколотилось при мысли, что я смогу увидеть снова миссию и детей.
Когда мы вернемся, когда сокровище будет разделено, когда будет выкуплена закладная на «Луноловов», я выйду замуж за Роберта. Отличный выход из положения! И я постараюсь быть Роберту очень хорошей женой, и это возместит мое неподходящее происхождение.
Я вынула из тумбочки блокнот и карандаш и начала старательно записывать. Сначала я написала загадку:
«Под ним – великана нож,
Который перевернут.
Цветы там, ветром сорваны, летят.
В храме сокровища лежат.
Над ним разверзся мир златой,
Хранимый медвежонком в небесах,
За златом тем
Лежат незрячие тигровые глаза».
Теперь – отгадка:
«Слова «великана нож» – анаграмма. Если переставить буквы, получится «Цин Кайфенг». Миссия, расположенная в здании бывшего храма, стоит на холме, под холмом – деревня Цин Кайфенг».
Это решение пришло ко мне неожиданно, в тот вечер, когда мы составляли анаграммы и я попробовала поиграть с китайскими названиями. До этого момента я считала, что наша миссия никак не может быть храмом из загадки, потому что на карте река течет в другую сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107