Кроме этого, на поясе у каждой разбойницы висел в ножнах длинный охотничий нож.Разбойниц вела предводительница Вьерна. Короткий лук и колчан со стрелами висели у нее за спиной. В руке она держала копье со стальным наконечником. Временами она останавливалась и настороженно прислушивалась, а иногда поднимала голову и словно принюхивалась, глубоко втягивая носом свежий лесной воздух.Связанная, без шкур, способных защитить мое тело, я не имела возможности обезопасить себя от жестоких ударов ветвей колючего кустарника. Едва лишь я на секунду останавливалась, замирая от боли, безжалостная веревочная петля с новой силой впивалась мне в горло и неумолимо тащила за собой.Наконец примерно через час такой пытки Вьерна подняла руку, и разбойницы остановились.— Будем отдыхать здесь, — распорядилась она.В том положении, в котором я находилась, мне трудно было уследить за направлением нашего движения. Мне казалось, что к этому времени мы прошли уже десять пасангов среди высоких, с толстыми стволами и мощной кроной тур-деревьев. Уже заметно посветлело от взошедших на небосвод трех лун.— На колени! — приказала разбойница, державшая меня за привязанную на шее веревку.С трудом переводя дыхание, я опустилась на густую жесткую траву.— Нет! — крикнула разбойница. — В позу рабыни для наслаждений!Я с умоляющим видом покачала головой.— Срежь хворостину и высеки ее! — приказала Вьерна.Я изо всех сил пыталась вызвать жалость к себе на их суровых лицах. Но разбойницы оставались непреклонными.Я опустилась на колени, как было приказано.Девушки рассмеялись.Разбойница, державшая меня за веревку, перекинула ее мне за спину и связала ею мои ноги, оставив свободным очень короткий конец; чтобы не задохнуться, я вынуждена была стоять выгнув спину и высоко запрокинув голову.Одна из девушек проворно забралась на ближайшее дерево и через секунду начала сбрасывать с ветвей спрятанные там запасы провизии: завернутые в широкие листья куски жареного мяса и тыквенные бутыли с питьевой водой.Усевшись на траву, по-мужски скрестив перед собой ноги, девушки принялись есть мясо и, передавая друг другу бутыль, запивать его водой.Наевшись, они разместились широким полукругом и стали внимательно меня разглядывать.— Развяжите ей ноги, — приказала Вьерна.Ближайшая ко мне разбойница сняла у меня с ног веревку.Дышать стало намного легче.Я помассировала затекшую от напряжения шею.Когда я подняла голову, передо мной стояла Вьерна, держа охотничий нож у моего лица.— Разукрась ее шрамами, — предложила связывавшая меня разбойница.Все во мне похолодело от ужаса.— Ты боишься расстаться со своей красотой? — поинтересовалась предводительница. — Боишься, что перестанешь нравиться мужчинам?Я закрыла глаза.Я чувствовала, как лезвие ножа движется у меня по щеке, от уха к губам, и наконец его острие подцепило матерчатый кляп и вырвало его у меня изо рта.В эти секунды я испытывала такое напряжение, что едва не потеряла сознание. Меня била нервная дрожь.Когда мне снова удалось взять себя в руки, нож Вьер-ны уже опять висел у нее на поясе.— Я хочу пить, я голодна, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.— Разве твои хозяева тебя не покормили? — с деланным удивлением произнесла Вьерна.— Конечно, покормили! — воскликнула одна из разбойниц. — Она ела у них из рук, как животное! Девушки презрительно фыркнули.— Они на лету ловили брошенные им куски мяса, — добавила вторая разбойница.— Мужчины, твои хозяева, должно быть, находили это очень забавным, — нахмурилась Вьерна.— Они мне не хозяева. Я не рабыня! — ответила я.— Вот как? — удивилась Вьерна. — Разве ты не носишь на своем теле поставленное ими клеймо?Я покраснела. Клеймо у меня на теле действительно было поставлено рукой мужчины.— Их даже угощали каланским вином, — усмехнулась одна из девушек.— Очевидно, они пользуются большим расположением своих хозяев, — заметила предводительница. Я промолчала. Во мне закипало раздражение.— Говорят, вино ка-ла-на уже через час превращает каждую женщину в покорную рабыню, — насмешливо произнесла Вьерна. — Это правда?Я не ответила. Я со стыдом вспоминала, как сама положила руку охранника себе на тело, признавая тем самым удовлетворение своим положением рабыни. Вспоминала, как стояла рядом с ним на коленях, как мои волосы упали ему на лицо, а губы потянулись к его губам.Я знала, что сама спровоцировала поведение молодого охранника, пусть даже потом оказала ему сопротивление.— Я сопротивлялась! — воскликнула я. Девушки рассмеялись.— Спасибо вам, что спасли меня от него, — пробормотала я.Последовал новый взрыв хохота.— Я не рабыня! — воскликнула я.— На тебе была невольничья туника, привели тебя из невольничьих бараков. И мужчинам ты прислуживала, как самая настоящая рабыня! — возразила одна из девушек.— Ты сама напрашивалась на то, чтобы он тебя обнял! — воскликнула вторая.— Мы хорошо знаем язык тела рабыни, — добавила третья. — Твое тело выдает переполняющие тебя мысли и желания, выдает их непроизвольными, независимыми от сознания движениями. “Я — рабыня”, — говорит твое тело!— Ты хотела принадлежать мужчине! — воскликнула Вьерна.— Нет! — закричала я — Нет! Это неправда! Я не рабыня! Не рабыня!К горлу у меня подступали едва сдерживаемые рыдания, однако постепенно мы все успокоились.— Вы видели, как я сопротивлялась, — пробормотана я.— Да, очень грациозно, — подтвердила Вьерна.— Я хочу быть вместе с вами, — сказала я. Наступило молчание.— Лесные женщины не принимают в свои ряды рабынь, — с гордостью произнесла Вьерна.— Я не рабыня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138