Яхта раз за разом оплывала вокруг острова,
нацелив бинокли на каменные отвесы и море под ними. На остров
высадили поисковую партию, чтобы еще раз обшарить каждый его
вершок. Но глаза взрослых, даже усиленные биноклями, оказались
не так остры, как глаза детей, да и человеческому чутью было до
Шутькиного далеко. Никто не заметил трещин в скале. В конце
концов поисковая партия возвратилась с обнаруженной в воде
красной соломенной шляпой Джуди.
Пожалуй, лучше не вдаваться в подробности сцены
разыгравшейся на борту, - с Герцогиней, прямой и застывшей, как
статуя (только пальцы ее двигались сами собой, раздирая
платок), и с несчастным Герцогом, съежившимся в каюте, глядя в
пол и обхватив руками седую голову. Мистер Пьерпойнт,
приходившийся Герцогине братом, чувствовал себя не лучше
прочих.
Он говорил:
- Фанни, это несчастный случай. Тебе не в чем себя винить.
В течение двух дней яхта обыскивала море, а затем уплыла.
Больше им ничего не осталось.
Когда Джуди слетела с выступа, по-прежнему прижимая к груди
Шутьку, обе они завизжали, причем в точности на одной ноте.
Никки же крикнул:
- Берегись!
Вот это было странно. Потому что обращался он к себе самому.
Он увидел, как обрыв проносится мимо него, словно дорога,
уходящая под мчащий автомобиль, или, - если вернуться опять к
пианоле, - словно прокручиваемая вспять музыка ее барабанов
после нажатия кнопки обратной перемотки. Еще он увидел, - ибо
смотрел он во все стороны сразу, - как близится зеленое,
искрящееся море с мелкой рябью на волнах покрупнее, и овальными
пятнами солнца прямо под ним, как оно поднимается, встречая
его, разрастаясь, увеличиваясь, распахиваясь и норовя
поглотить. И наконец, услышав сокрушительный свист и получив
хлесткий удар по переносице и глазам, он стал уходить
вниз-вниз-вниз в синевато-зеленую, соленую, давящую, удушающую,
оглушающую воду. Он повис в ней, извиваясь, словно собака,
сдерживая дыхание, не понимая в полуобмороке, где теперь верх,
где низ. Он был слишком занят, чтобы успеть подумать о смерти.
В глубоком безмолвии он догадался, в какой стороне верх, и
рванулся туда, отчаянно колотя руками, пыхтя без дыхания,
силясь пробиться, выжить.
Легкие его разрывались. Свет понемногу краснел. Еще
чуть-чуть и ему осталось бы только вдохнуть полной грудью
соленую воду.
И тут, хватая ртом воздух, все еще молотя руками, встряхивая
головой, будто мокрая выдра, он выскочил под солнечный свет.
Лицо горело, как после грубого шлепка, а кожа под мышками и на
груди, там где ее не покрывала планка пляжных брюк, стала
багровой и зудела. Он почти ничего не видел.
В следующий миг рядом с ним вылетела из воды Джуди.
Еще через миг появилась Шутька.
Джуди с сердитым видом выпустила изо рта фонтанчик морской
воды и машинально подняла руку, чтобы пригладить мокрые волосы.
Шутька, которая с ее маленькой, мокрой, обтянутой шкурой
мордочкой выглядела до странности похожей на утонувшую крысу,
решила, что самое безопасное и сухое место - это макушка Джуди.
Она уперлась передними лапками в голову девочки, полезла
наверх, и обеих с плеском накрыло волной, вблизи от
спасительного берега.
Когда они снова вынырнули, переплетясь, Джуди была вне себя.
- Как ты могла!
Кто-то же должен быть во всем виноват, вот Джуди и свалила
всю вину на Шутьку. Она неловко шлепнула собачонку и снова ушла
под воду.
На поверхности они появились уже в лучшем расположении духа.
Беспорядочно колотившая лапами, охваченная ужасом Шутька
тронула сердце Джуди. На этот раз она сняла испуганные лапки со
своих плеч, одной рукой придерживая собачье тельце и стараясь
больше под воду не уходить. Шутька с одичалым выражением на
мокрой мордочке, озиралась налево, направо, снова налево, ей
казалось, что наступил один из вечеров ненавистного ей купания,
да еще и купания какогото сумасшедшего.
Никки как раз собирался спросить: "Кто это сделал?", - когда
начались новые события.
В море за их спинами послышались какие-то шлепки, по всей
видимости не связанные с тремя или четырьмя громкими хлопками,
донесшимися сверху. На противоположной стороне обрыва этого
шума никто услышать не мог.
Никки, сощурив заплывшие глаза, глянул вверх, - там, в
пятидесяти футах над его головой, виднелась распахнутая
каменная дверь. В проеме двери стоял Китаец, - самый настоящий
Китаец в шафранном халате с голубыми драконами, - стоял и
преспокойно стрелял в них из автоматического пистолета.
Стрелял прямо в них!
Никки разгневался. Сначала тебя спихивают с обрыва, а потом
в тебя же еще и стреляют! Это же опасно. Самое занятное, что он
не испугался. Он думал: "Безобразие какое! Разве можно так со
мной поступать!"
И тут, пока изукрашенный драконами человек еще палил, Шутька
скулила, а Джуди пыталась понять, что там шлепает за спиной, в
отвесной стене - прямо перед ними, на уровне воды -
растворилась вторая дверь, на сей раз маленькая, больше похожая
на окно, и в ней возник гигантский, угольно-черный негр.
Джуди, смотревшая в противоположную сторону, бесстрастно
сообщила:
- Никки, по-моему в нас чем-то кидаются.
Негр нырнул, - великолепным, профессиональным нырком, такую
же кривую описывает вылетающий из воды лосось. В два гребка он
очутился за спиною у Джуди и схватил ее за волосы. Джуди
открыла рот, - Шутька тоже, - и сразу же обе, с так и открытыми
ртами, ушли под воду в третий раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66