Через несколько месяцев после этого она вышла замуж за
уроженца этой планеты Дэвида Лонг Холла. С этого времени мы перестали
получать от нее хоть какие-то известия.
Но я в то время был так же мало огорчен этим, как и Матиас, меня
захватили мои успехи в словесном воздействии на других людей. Новое
восприятие все больше проникало в меня, помогая совершенствовать свои
возможности. Я был на верном пути к своей цели - власти и свободе!

5
События, происшедшие в библиотеке, надолго оставили след в моей
памяти. За те пять лет, в течение которых я продвигался вверх по служебной
лестнице в "Ньюс Сервис", я не получал ни единой весточки от Эйлин.
Несколько писем, которые были отправлены ей, остались без ответа.
Постепенно я начал понимать, что остался один-одинешенек в целом
мире. Что из всех людей, которых я только знал, ни один не мог бы назвать
меня своим другом!
Вскоре тихо и неожиданно умер наш дядя Матиас. И я, связавшись с
Кассиди, отыскал, наконец, Эйлин для того, чтобы обговорить права
наследования. Все осложнилось тем, что только правительства и крупные
промышленные и торговые фирмы могли переводить планетную валюту на другие
планеты.
Встретив сестру и вдоволь наговорившись, я с сожалением узнал, что ее
муж, Дэвид Холл, находится в рядах кассидиан, участвующих в заварушке на
Новой Земле. Это послужило одной из причин того, что я оказался в скором
времени в районе Сириуса. Меня, как корреспондента "Ньюс Сервис",
направили освещать войну, вернее, ход боевых действий между Северным и
Южным Разделенным Онтландом.
Только ядро войск Севера и Юга составляли уроженцы Новой Земли. Более
80% войсковых формирований мятежного Севера составляли наемники с
Френдлиза. В частях Юга было собрано около 60% кассидиан, нанятых по
контракту с Кассиди правительством Новой Земли. Среди кассидиан,
участвовавших в этой нелепой войне, был и молодой офицер Дэйв Холл, муж
моей сестры.
Моим проводником был назначен один из солдат Южных Сил. Не
кассидианин, а уроженец Новой Земли, он с высоты моего понимания людей не
представлял из себя ничего ценного. Мы уже минут десять шли по горному
склону, на котором еще несколько часов назад гремело эхо войны. Войдя в
расположение войск южан, мы проделали довольно длинный путь по лабиринту
защитных сооружений и пришли, наконец, в командный пункт.
- Комендант Хал Фрейк, - представился мне офицер лет сорока с тяжелой
челюстью и темными кругами под глазами. - Ваши документы?
Я протянул удостоверение. Кассидианин рассматривал его с изменяющимся
выражением лица.
- О? - поднял он брови. - Кадет?
Такой вопрос был равносилен оскорблению, ведь это было не его дело -
полноправный ли я член "Гильдии" или всего лишь Подмастерье! Он посчитал,
что я еще достаточно "зеленый" и поэтому представляю для него и его людей
здесь, на линии фронта, серьезную опасность. Тем не менее, он не знал, что
в моей защите гораздо меньше уязвимых мест, чем в его.
- Верно, - сказал я, беря назад документы. Необходимо было сразу же
держать его на дистанции. - Что-то я слышал в штабе о присвоении ряду
офицеров очередных званий...
- Что? - сразу встал в стойку офицер. - Про что вы слышали?
Присвоение?
Он посмотрел на меня. Тон его голоса изменился. Я всегда был убежден,
что главная слабость, да и самый верный путь, которым люди предают себя -
это их голос. Сказался мой почти пятилетний опыт на подобные вещи.
- Что-то я слышал о присвоении какому-то коменданту Фрейку звания
майора, - сказал я с легкой усмешкой. - И я подумал... - но тут я оборвал
себя и с интересом посмотрел на стоящего рядом офицера. - Но скорее всего
я ошибся. Похоже, та фамилия была не Фрейк... а что-то вроде... - я опять
оборвал фразу и стал с любопытством рассматривать странную обстановку
блиндажа.
- Что вы слышали о моем повышении в звании? - потребовал кассидианин.
Настало время отхлестать его.
- О, вы что-то сказали? Да, да... Вы же знаете, что наши источники
информации очень надежны. Но это было так давно, вчера утром, по-моему, не
думаю, что могу вспомнить такую мелочь. К тому же, где и что я слышал -
это мой секрет! Не прошу же я вас, военных, разглашать мне свои секреты!
Он привстал на каблуках. Лицо его побагровело. Но ему вовремя пришла
на ум одна мысль - ведь я не был его подчиненным! У него не было права
приказывать мне говорить то, что я не хочу. Подобно большинству людей, он
полагал, что если "Ньюс Сервис" что-то знает, так это уже сущая правда. Он
понимал, что если он хочет что-то узнать, ему необходимо сменить железные
перчатки на бархатные.
В одно мгновение я оценил весь ход его мыслей.
- Да, - сказал он, улыбаясь, насколько мог. - Да, конечно, секрет
есть секрет! Извините меня. У нас здесь недавно было очень "жарко". Что мы
можем сделать для вас, ньюсмен?
- Не могли бы вы немного рассказать о себе, - проговорил я, делая
вид, что колеблюсь. - Думаю, мог бы получиться неплохой репортаж о войне с
точки зрения опытного офицера-фронтовика...
Он все понял.
Почему я? Разве не мог подойти любой другой офицер рангом повыше и
покрасноречивее? - казалось, спрашивал его взгляд. Но вслух он этого не
произнес. Его тайные надежды сбывались. Если он удачно будет описан в
такой заметке, то, вполне вероятно, не будет больше прозябать в
действующих войсках, где все возможно...
Все эти мысли ясно проявились в его манере держаться, выражении лица,
изменении интонации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52