И
если я окажусь прав, смогу ли я надеяться на то, что когда освободится
место в Совете, вы выдвинете мою кандидатуру?
Последовало длительное молчание. Маленький сухонький человек
пристально разглядывал меня.
- Там, - сказал он наконец. - Я не верю ни одному твоему слову. Но
занимайся этим столько, сколько найдешь нужным. Я сообщу на Совете обо
всем этом... и если что-нибудь подобное произойдет, приходи, мы поговорим
снова.
- Отлично, - сказал я, улыбаясь.
Он кивнул головой, сидя в кресле, но ничего больше не сказал.
- Надеюсь, что мы не надолго прощаемся, сэр, - сказал я и вышел.
Теперь с надлежаще оформленными документами я смог вновь возвратиться
на Новую Землю в качестве официального корреспондента "Ньюс Сервис".

Я прибыл в расположение войск Френдлиза и с ближайшего командного
пункта позвонил в штаб и договорился с командующим Весселем о встрече.
Хотя при разговоре френдлизец мне не "тыкал", а обращался на "вы",
судя по его тону, он не был рад моему появлению. Но все же, соблюдая
приличия, он согласился тут же принять меня. Узнав, где я нахожусь,
Вессель сказал, что тут же пришлет за мной амфибию.
Когда мы остались с ним наедине в штабной палатке, он с угрюмой
улыбкой на лице пытался изобразить радушного хозяина.
- Очень рад вас видеть, ньюсмен... Садитесь, пожалуйста, ньюсмен
Олин... Я так много слышал о вас.
Это был человек 40-50 лет с коротко остриженными, слегка седыми
волосами. Тяжелая челюсть, выдающаяся немного вперед, придавала его лицу
мрачное выражение.
- Думаю, что вам и следовало обо мне много слышать, - немного резко
сказал я, садясь в предложенное кресло. - Поэтому-то с самого начала я
хотел бы напомнить вам, командующий, о беспристрастности членов Гильдии
"И.Н.С".
Командующий откинулся на спинку кресла.
- Мы знаем, что члены Гильдии дают клятву беспристрастности. Но,
думаю, что в вашем случае, ньюсмен, у вас нет повода даже в душе упрекать
нас в том, что случилось. Поверьте, я очень сожалею о смерти вашего шурина
и вашем ранении. Но мне все же хотелось бы указать, что Служба Новостей
послала вас, члена Гильдии, написать серию статей о нашем нынешнем
положении...
- Дайте мне кое-что уточнить, - бросил я ему. - Я сам попросил об
этом назначении.
Лицо Весселя стало напоминать морду бульдога, которого только что
чем-то сильно раздразнили.
- Я вижу, вы не понимаете, командующий, - выдавливая слова
металлическим тоном, продолжал я, - что такое Кредо Беспристрастности
членов Гильдии.
Он продолжал мрачно смотреть на меня.
- Мистер Олин, - немного спустя произнес он. - Вы намерены написать
ряд статей, чтобы доказать то, что у вас нет предубеждений против нас?
- Да, против вас у меня нет ничего, ни хорошего, ни плохого, - кивнул
я головой. - В соответствии с Кодексом Ньюсмена эта серия статей послужит
доказательством нашей беспристрастности и следовательно принесет еще
большую пользу тем, кто носит нашу форму.
Думаю, даже тогда он не поверил мне. Его здравый смысл предостерегал
от всего того, что я ему сейчас плел, и искренность моей речи не
поколебала его осторожного отношения к чужаку, к нефрендлизцу.
Но под конец нашего разговора я уже заговорил его языком. Стремление
обелить свою профессиональную принадлежность не могла ему не импонировать.
Ведь с чувством уважения к своему рангу и профессии он прожил всю жизнь.
- Вижу, - сказал он и, встав, протянул мне руку. Я тоже поднялся. -
Ну, ньюсмен. Я не стану говорить, что мы рады видеть вас здесь, даже
теперь. Но мы будем сотрудничать с вами столько, сколько это будет
возможно. Хотя любой репортаж, отражающий факт, что мы здесь являемся
непрошенными гостями, может нанести вред...
- Я так не думаю, - коротко сказал я и пожал протянутую руку. Вессель
ответил таким же крепким пожатием и с интересом посмотрел на меня.
- Спокойной ночи, сэр, - сказал я и вышел, услышав за спиной его
ответное "спокойной ночи".
И все же я знал, как он удивился, когда первые мои статьи начали
появляться в выпусках "И.Н.С".
В своих репортажах я начал показывать солдат Френдлиза незаслуженно
обманутыми прежними правителями мятежного Севера. За последние годы это
было впервые, когда солдат Френдлиза не критиковали в прессе. Их, кто не
признавал полумер и не желал быть аутсайдерами. Когда была опубликована
половина серии, я был так близко сердцу Весселя и его солдат, как вообще
может быть близок чужак.
Конечно, репортажи вызвали вой среди новоземельцев, которые кричали,
что их положение замалчивают. И вот очень хороший журналист, Моха
Сканоски, был откомандирован Гильдией на Новую Землю для выяснения
претензий аборигенов.
Я давно уже знал, что в словах заключена некая магия. И вот когда я
уже почти закончил серию, то почувствовал вдруг нечто вроде симпатии к
этим неуступчивым людям с их мрачной спартанской верой.
Но моя душа была окружена изрезанной, шершавой, каменной стеной,
которая препятствовала проникновению туда какой бы то ни было слабости.

18
После моего возвращения на Землю среди почты я обнаружил записку от
Пирса Лифа.
"Дорогой Там.
Твоя серия статей восхитительна. Но возвращаясь в мыслях к тому, о
чем мы беседовали с тобой в последний раз, я думаю, что простое изложение
фактов принесло бы большую пользу для всех нас, чем твое копание в
материалах подобного рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52