Сделанная 25 марта 1973 года, она была написана тем же детским почерком, что и предсмертная записка, но, в отличие от той записки, здесь было полно ошибок.
Решено. Уижжаю завтра вечером. Я так рада что это наканец между нами решено. Сегодня вечером мы говорили и говорили, несколько часов пока все не спланировали. Когда все было наканецто решено, я захотела любить его, но он сказал что у нас нет времени, Хан, и на минутку я подумала что может он разозлился, потомучто он даже оттолкнул мою руку, но потом он улыбнулся этой своей милой улыбкой и сказал, дорогая любимая у нас будет для этого уйма времени каждую ночь как толька мы приедим в Лондон. Лондон!!! ЛОНДОН!!! В это же время завтра! Он сказал его квартира готова и что он оба всем позаботился. Не придставляю как я проживу завтрашний день без него. Дорогой любимый. Дорогой любимый!
Линли поднял глаза к единственному окошку на чердаке, посмотрел на пылинки, пляшущие в прямоугольнике слабого света. Он не ожидал, что его могут хоть сколько-нибудь тронуть излияния женщины, умершей так давно, женщины, которая грубо размалевывалась, кричаще одевалась, стремясь разбудить похоть, но при этом мечтала, и пылко мечтала, о новой жизни в Лондоне, который был для нее землей обетованной, землей благодати. Однако ее наивные слова действительно почему-то тронули его. В своей жизнерадостной уверенности она была похожа на умирающее от жажды растение, вдруг расцветшее благодаря чьему-то умению и заботе. Даже несмотря на неуклюжую чувственность, от откровений ее веяло простодушной невинностью. Не знавшая жизни Ханна Дэрроу в конце концов превратила себя в идеальную жертву.
Он принялся листать страницы назад, бегло просматривая записи, ища тот момент, когда начались ее отношения с неизвестным мужчиной. Вот: запись от ІЗ января 1973 года, и по мере того как Линли читал, он чувствовал, как его постепенно согревает огонь уверенности.
Никогда у меня не было дня лучше чем севодня в Норвиче чему трудно поверить после ссоры с Джоном. Мы с мамой пошли там в магазин потомучто она сказала что меня надо как следует утешить. Мы зашли к тете Пэмми и взяли ее с собой. (Она снова прикладывалась с утра и от нее пахло джином – это было ужасно.) За обедом мы увидили афишу и Пэмми сказала что мы вполне заслужили развлеченье, поэтому она повела нас в театр не иначе как хотела соснуть – так здорово храпела что мущина сзади пнул ее кресло. Я никогда раньше не видела пьесу, кто б знал! Она была про герцагиню которая бродит среди папаратника а после ее удавили, а все остальные позакалывали друг друга кинжалами. А один мущина все говорил что он волк. Ну и представление, я вам скажу. Но костюмы были что надо я никогда ничево подобнова не видела – таких длинных платьев и шапочек. Дамы такие красивые а мущины были в таких смешных колготках с сумочками спереди. А в конце они передали той герцагине цветы и люди встали и хлопали. В програмке я прочитала что они ездят по всей стране и дают представления. Здорово. И мне тоже захотелось что-то такое сделать. Ненавижу ПГрин. Иногда от этого паба мне хочется завижжать. А Джон хочет делать это со мной все время, а я просто больше этого не хочу. Мне все еще плохо после маленькова но он мне не верит.
Затем последовала неделя, когда она просто перечисляла события своей деревенской жизни: стирка, уход за младенцем, ежедневные разговоры с матерью по телефону, уборка квартиры, работа в пабе. Подруг у нее, похоже, не было. Работа, телевизор – вот и все развлечения. Дальше Линли наткнулся на подходящую запись, от 25 января.
Коечто произошло. Не могу этому поверить даже когда об этом думаю. Я наврала Джону сказала что у меня опять кровотечение и что мне надо к доктору. К новому доктору в Норвиче, специалисту, я сказала. Сказала что поужинаю у тети Пэмми и чтобы он не волновался если я буду позно. Непредставляю как я умудрилась так все сказать! Я просто хотела снова увидеть эту пьесу и эти костюмы! Место мне досталось не очень хорошее далеко и очков у меня с собой не было и пьеса была другая. Жуткая скукотища много людей все говорят о женитьбе что надо уехать и эти три дамы ненавидят другую на которой женился их брат. Но вот удивительно это были те же самые актеры! Но в другой пьесе они все были совсем другие. И как только они не путаются. Когда все кончилось я пошла к задней двери. Подумала что может перекинусь словечком двумя с кем-то из них или он подпишет мне програмку. Я ждала час. Но все выходили парами или группами. Только 1 человек вышел один. Не знаю кого он играл потомучто я ведь сидел слишком далеко но я захотела чтобы он подписал мне програмку но только испугалась. Поэтому я за ним пошла!!! Не представляю что на меня нашло. А он вошел в паб и взял поесть и выпить и я наблюдала за ним и наканец просто подошла и сказала – вы ведь играли в той пьесе, да? Не подпишите ли мне програмку? Вот так. Господи какой же он красивый. Он здорово удивился и предложил сесть рядом и мы говорили о театре и он сказал что занимается этим много лет. Я сказала ему как сильно мне понравилась пьеса про герцагиню и какие там были красивые костюмы. И он спросил не хочу ли я вернутся в театр и как следует их рассмотреть. Он сказал что вблизи там не на что смотреть. Он сказал что я может даже смогу примерить какойнибудь костюм если там никаго не будет. И мы туда вернулись! За сценой так много места! Я даже не представляла. Все эти костюмерные и комнаты ожидания и на столах полно бутафории. А декорации! Они сделаны из дерева а выглядят как каменные!!! Мы пошли в костюмерную и он показал мне кучу костюмов. Они были из бархата!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121