И на какой-то момент у нее появилось впечатление, что она полностью перенеслась в прошлое: та же тихая комната, озаренная огоньками свечей, тот же диван и тот же Джонни — сильный и уверенный.— Не думаю, что хоть кто-то из моих поклонников может быть недовольным, — едко заметила Роксана.— То-то мне и кажется странным его плохое настроение, — еще шире улыбнулся Джонни, тоже вспомнив сладостные моменты прошлого.Голоса на первом этаже вдруг затихли.— Наверное, Самуэль все уладил, — предположила Роксана и расслабилась в кресле.Джонни не стал разубеждать ее, хотя про себя отметил, что карета от дома так и не уехала. Он продолжал напряженно прислушиваться к тишине.— Как твои дети? — решил он сменить тему.— Они просто без ума от деревенской жизни. Однако придется мне их огорчить. Как раз сейчас я писала им, что скоро приеду за ними, чтобы забрать домой. — Ее взгляд тоже стал настороженным, поскольку за дверью гостиной послышалась чья-то мерная поступь, сопровождаемая решительными протестами со стороны Самуэля.— Кто бы это ни был, ему удалось прорваться. самуэль не помог, — словно между прочим констатировал Джонни, который, как и Роксана, внимательно прислушивался к возбужденным протестам дворецкого.В следующий момент дверь в гостиную с треском распахнулась, и Роксана в ужасе прикрыла рот ладонью.— Ну вот, графиня… Наконец-то я застал вас дома.— Прошу прощения, миледи, — принялся оправдываться Самуэль, чье огорченное лицо, побагровевшее от слишком быстрого подъема по крутой лестнице, выглядывало из-за широкой спины Гарольда Годфри, — но он меня и слушать не хотел.— Пошел прочь, старый осел! — взревел, обернувшись, Годфри. Выставив дворецкого за порог, он захлопнул дверь перед его носом. Повернув с невероятной быстротой ключ в замочной скважине, эрл сунул его в карман. — А теперь, моя дорогая Роксана, — зарычал он снова, — никто не помешает тебе как следует развлечь меня. Вся ночь — в нашем распоряжении.— Может, я смогу развлечь вас? — холодно спросил Джонни, поднимаясь с дивана, высокая спинка которого до этого времени скрывала его от глаз Годфри.Если Гарольд Годфри и был удивлен, то умело скрыл это.— Ах, вот как! Получается, я вторгся в любовное гнездышко, — насмешливо протянул визитер. — Теперь понятно, почему графиня так настойчиво избегала общения с другими мужчинами. А что, Равенсби, неплохо придумано! Пока жена на сносях, почему бы не воспользоваться бесплатными услугами распутной бабенки?— Вытаскивайте шпагу, Годфри, да побыстрее, — проговорил Джонни ровным голосом, разминая пальцы левой руки, — а то мне не терпится отправить вас к праотцам.В ответ на вызов Брюсиссон даже ухом не повел. Его огромное тело застыло как скала, только взгляд скользнул по поджарой фигуре заклятого врага.— А вы сильно похудели, Равенсби, — пробормотал он с деланным сожалением, призванным замаскировать его ярость. — Вы уверены, что вам это под силу?— Сейчас вы сами убедитесь в этом, Годфри, — ответил Джонни тихо, но отчетливо. Не оборачиваясь, он вполголоса приказал Роксане: — Иди к окну и сядь там. И что бы ни случилось, не шевелись.Говоря это, Джонни Кэрр уже вытаскивал кинжал, на лезвии которого зловеще мерцал тонкий желобок. Удобная рукоять словно сама просилась в ладонь правой руки.— Вы не представляете, Равенсби, с каким удовольствием я прикончу вас, — ровным голосом проговорил эрл Брюсиссон, сбрасывая накидку из атласа лимонно-желтого цвета. — И пусть этот Куинсберри катится ко всем чертям со своими судьями и прокурорами.Джонни, не теряя времени, тоже сбросил плащ. Памятуя о коварстве Годфри, он не спускал с него глаз.— Что ж, Годфри, попробуйте…Они стояли, глядя друг другу в глаза. В правой руке Годфри сжимал рапиру, в левой — кинжал. Эфес тускло отливал серебром, гравировка лезвия вспыхивала мелкими огоньками в дрожащем свете свечей. Что же касается немецкой шпаги Джонни, то с ее клинка волчьим глазом смотрело на врага клеймо Пассау. Поскольку почти все Кэрры были левшами, Джонни приготовился встретить натиск Годфри асимметрично. От правила, когда кинжал используют, чтобы парировать удары рапиры, пришлось отказаться сразу. Этой схватке суждено было сложиться иначе: шпага против шпаги, кинжал против кинжала. Возможно, так было даже честнее. Но и опаснее… Рука с кинжалом и корпус становились более уязвимыми.Джонни застыл на месте — высокий, подтянутый, спокойный. Лишь глаза на исхудавшем лице горели настороженным огнем в ожидании первого выпада противника.Он действительно сильно потерял в весе, и теперь Годфри по сравнению с ним казался гораздо шире и мощнее.Ощущая свое превосходство, эрл Брюсиссон не удержался от самодовольного замечания:— Вряд ли вас хватит надолго, Равенсби…— В таком случае придется убить вас побыстрее, — мягко, почти вежливо парировал словесный выпад Джонни.Из глотки Годфри вырвалось злобное рычание, и он молниеносно ринулся вперед, направив острие рапиры прямо в живот Джонни.Но тот легко отскочил в сторону.— А вы сдаете, Годфри. Скорость уже не та. — В его голосе прозвучала едкая насмешка. Однако в ту же секунду ему пришлось спешно пригнуться — рядом с его ухом со свистом рассекло воздух лезвие кинжала.После этого ни один из них не проронил ни слова — лишь звенели скрещивающиеся клинки. Противники схватились не на жизнь, а на смерть — они наскакивали друг на друга, отражали удары, расходились и сходились вновь. Уже через несколько минут по их лицам обильно заструился пот. Но четыре клинка неутомимо продолжали бесовскую пляску при мерцающих свечах.
Несмотря на то что фонари, освещавшие вход в Килмарнок-хаус, не отличались яркостью, Редмонд издали узнал голубой экипаж эрла Брюсиссона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162