Он намеревался окружить дом, в который вошел Арамис.
Вся эта деятельность, хоть она и происходила в густом тумане, не могла не сопровождаться шумом и суетой, а следовательно, и не могла остаться незамеченной для иезуитов, также скрывавшихся в темноте.
Рошфор и его люди хотели вмешаться в ход событий и изменить его в нужную для себя сторону. Иезуиты покуда ни во что не вмешивались, а лишь наблюдали за ходом событий. Такая тактика, как свидетельствует история, часто приносит свои плоды и оказывается более правильной. Или, во всяком случае, более безопасной.
* * *
Проделав долгий путь впотьмах за открывшим ему дверь Бежаром, Арамис наконец очутился в тускло освещенной комнате. Здесь алхимик поставил свечу на стол, закапанный воском, чернилами и еще чем-то едким, оставляющим следы на деревянной поверхности, сел на стул сам и предложил сесть своему гостю.
– Вы пришли сказать мне… – запинаясь, начал Бежар, не подумав приветствовать ночного посетителя.
– Что время настало, – закончил Арамис спокойным тоном, хотя под маской спокойствия скрывались крайняя тревога и озабоченность. Арамис все время неотступно размышлял об услышанных им словах Сюффрена.
– Когда? – еле слышно спросил Бежар.
– Еще не так скоро. – Арамис постарался придать своему голосу успокаивающую интонацию. – Сначала вам надо будет покинуть свое место в Люксембургском дворце.
– Потом?
– Потом вас примет к себе на службу кардинал.
– А если он не сделает этого?
– Он захочет получить в свое распоряжение такого знаменитого лекаря, как вы. Вы уже популярны в Париже, любезный Бежар.
– Я не искал популярности.
– Вы правы. Об этом позаботились другие.
– Пусть так. Но вы сказали, что настало время. Однако теперь я вижу, что мне еще предстоит отказаться от места у королевы-матери, а затем…
– Не совсем так. Не вы откажетесь от места у Марии Медичи, а вам откажут от места. Вы должны покинуть дворец не по собственной воле, и это должно стать известно кардиналу, – пояснил Арамис.
– И тогда Ришелье не упустит случая насолить ей и возьмет меня к себе на службу… – задумчиво продолжал Бежар. – Да еще, наверное, найдутся люди из числа тех, которым он доверяет, что посоветуют пригласить не кого-либо еще, а именно меня!
Вместо ответа Арамис только согласно кивнул.
– Страшная сеть – ваш Орден! Поистине страшная! – воскликнул Бежар.
– Страшная для врагов истинной веры! Вы, верно, это хотели сказать.
– Не лукавьте, д'Эрбле, вы не похожи на фанатика и прекрасно поняли, что я имею в виду!
– А вы думаете, что те, кто сейчас создает христианское государство в верховьях Параны , не смущаясь желтой лихорадкой и сотней других смертельных для европейца болезней, – все поголовно фанатики?! Вы думаете, это из фанатизма святой Ксавье за десять лет прошел по земле пятидесяти двух государств и собственноручно крестил около миллиона язычников, произнося «Amplius! Amplius!» и, верный своему девизу, устремлялся в следующую неведомую страну?! Вы знаете число наших миссионеров, принявших мученическую смерть?! Вы знаете о преподобном Риччи, основавшем первый христианский храм в Китае? Вы знаете, чего стоило отцам Бузоми и Карвальо обращение двух тысяч человек в таких землях, о существовании которых даже не подозревают «добрые парижане»?!
Арамис замолчал так же неожиданно, как и заговорил.
Бежар молчал, изумленный этой вспышкой, которой он никак не ожидал от тихого, скрытного и всегда спокойного Арамиса.
Минуты не прошло, как перед алхимиком снова предстал тот же изящный молодой человек, окруженный таинственным ореолом.
– Оставим это! Мы теряем время, – произнес он. – Вы правы, я пришел к вам по одному очень важному делу, от которого многое зависит в дальнейшем. Многое, если не все. Слушайте меня внимательно и постарайтесь не перебивать.
Бежар понял, что Арамис сейчас скажет главное. Его пробил озноб.
– В таком случае говорите поскорее! – отрывисто бросил он.
– Я получил инструкции передать их вам. Необходимо сделать следующее. В спальне королевы-матери есть тайник.
В нем она хранит тот самый ларец, который достался ей от покойного короля Генриха Четвертого.
– Ларец короля Генриха… – словно сомнамбула, повторил алхимик. – Пароль, а я думал, он исчез бесследно…
– Сведения о местонахождении тайника и ключ, которым можно его открыть, я вам сообщу.
– Давайте! – быстро произнес Бежар.
– Это произойдет лишь в том случае, если вы дадите мне расписку, что добровольно соглашаетесь передать ларец.
– Скажите лучше – «выкрасть»!
– …передать ларец настоятелю одного из монастырей в Лотарингии, – невозмутимо продолжал Арамис. – Но это еще не все.
– Как – «не все»?! Вы предлагаете мне подписать себе смертный приговор, а потом сообщаете, что это еще не все!!
– Успокойтесь, мессир Бежар, прошу вас, и выслушайте меня до конца. Вам придется также временно расстаться со своей дочерью, которая носит фамилию своей матери – Перье.
Несчастный Бежар охнул и всплеснул руками.
– Итак, – продолжал Арамис, не давая ему времени разразиться жалобами на судьбу и стенаниями, к чему мессир Бежар был готов приступить немедля. – Итак, вы напишете прошение о помещении на некоторое время вашей дочери Анны Перье в тот же самый лотарингский монастырь.
Там она будет в полной безопасности и о ней будут заботиться. Затем вы получите ключ. Вы откроете тайник и передадите ларец тому лицу, которое вам будет указано.
Быть может, мне. После этого королеве-матери укажут на вас как на возможного похитителя.
– В ларце содержится… рецепт? – спросил Бежар шепотом.
– В ларце – рецепты… омоложения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145