— Мы не сделаем им плохого, — покачал головой Эндер.Свинксы не пытались даже ступить на поляну, они ждали и ждали, пока наконец что-то не зашевелилось у самой большой хижины почти прямо напротив них. Свинкс. Самый большой свинкс, какой только может быть.— Жена, — пробормотал Мандачува.— Как ее имя? — поинтересовался Эндер.Свинксы повернулись и уставились на него.— Они не говорят нам своих имен, — ответил Листоед.— Если у них вообще есть имена, — вставил Чашка.Человек протянул руку, заставил Эндера наклониться и прошептал ему на ухо:— Эту мы всегда называем Крикуньей. Конечно, когда она не может нас слышать.Самка посмотрела на них, а затем пропела — другим словом нельзя было назвать музыкальное звучание ее голоса — несколько предложений на языке жен.— Вы должны идти, — перевел Мандачува. — Голос. Вы.— Один? — переспросил Эндер. — Я бы хотел взять с собой Кванду и Элу.Мандачува что-то громко сказал на языке жен. Его речь казалась карканьем по сравнению с мелодичным голосом самки. Крикунья ответила короткой фразой.— Она говорит: конечно, они могут пойти с тобой, — доложил Мандачува. — Они ведь женщины, не так ли? Она совсем не понимает различий между людьми и малышами. Даже не знает, что они есть.— И еще кое-что, — вспомнил Эндер. — Мне нужен один из вас как переводчик. Или она говорит на звездном?Мандачува передал просьбу Эндера. Немедленно последовал краткий ответ, и Мандачуве он явно не понравился. Он не стал переводить. Это сделал Человек.— Она сказала: вы можете брать с собой любого переводчика, только это должен быть Человек.— Тогда будешь нашим переводчиком.— Сначала вам надо посетить место рождений, — сказал Человек. — Тебя пригласили.Эндер ступил на открытое место и пошел по залитой серебристым светом поляне. Он слышал, как идут за ним Эла и Кванда, как шлепает рядом Человек. Теперь он заметил, что Крикунья на поляне не одна. Несколько лиц выглядывало из дверей хижин.— Сколько их? — спросил Эндер.Человек не ответил. Эндер повернулся к нему:— Сколько жен живет здесь?Человек продолжал молчать. И молчал, пока Крикунья не пропела ему что-то громким приказным тоном. Тут он перевел.— Здесь место рождений, Голос, мы говорим, только если жена задает вопрос.Эндер серьезно кивнул и двинулся обратно к лесу, где стояли в ожидании остальные самцы. Кванда и Эла последовали за ним. Он слышал, как Крикунья что-то поет за его спиной. Теперь он понимал, почему самцы прозвали ее так, — ее голос разве что не валил деревья. Человек догнал Эндера и схватил его за брюки.— Она спрашивает, почему ты уходишь? Тебе никто не разрешал уходить. Она очень сердится.— Скажи ей, что я пришел сюда не приказывать и не получать приказы. Если она не станет обращаться со мной как с равным, я не буду обращаться с ней как с равной.— Я не могу ей этого сказать.— И она до конца своих дней будет думать, почему я ушел.— Великая честь — быть призванным в общество жен!— И для них великая честь, если Голос Тех, Кого Нет соглашается прийти к ним.Человек постоял несколько минут. Потом повернулся и заговорил с Крикуньей.Она слушала его молча.— Я надеюсь, вы знаете, что делаете, Голос, — прошептала Кванда.— Я импровизирую, — отозвался Эндер. — Как, по-вашему, идут наши дела?Она не ответила.Тем временем Крикунья нырнула в большую хижину. Эндер покачал головой и снова двинулся к лесу. Почти сразу же раздался новый вопль Крикуньи.— Она приказывает вам подождать, — перевел Человек.Эндер даже не остановился. Через минуту он уже миновал группу самцов.— Если она попросит меня вернуться, я, может быть, соглашусь. Но ты должен сказать ей, Человек, что я пришел сюда не за приказами. Я ведь уже просил тебя.— Я не могу этого сказать.— Почему?— Позвольте мне, — вступила Кванда. — Человек, ты не можешь это перевести, потому что боишься или потому что у тебя просто нет для этого слов?— Нет слов. Когда брат разговаривает с одной из жен, он просит, а она отдает приказы. А в обратную сторону эти слова не поворачиваются.Кванда улыбнулась Эндеру:— Видите, Голос, ничего у вас не выйдет. Это язык.— А разве они не понимают вашего языка, Человек? — поинтересовался Эндер.— Звуки мужского языка не должны раздаваться в месте рождений, — ответил Человек.— Тогда скажи ей, что мои слова не могут звучать на языке жен, только на мужском языке, и что я прошу ее позволить тебе переводить мои слова на мужской язык.— От тебя столько беспокойства, Голос, — фыркнул Человек и снова обратился к Крикунье.И вдруг поляна заполнилась звуками языка жен. Десяток разных мелодий зазвучал, словно хор на распевке.— Голос, — напомнила о себе Кванда, — вы уже нарушили почти все правила хорошего поведения ксенолога.— А какое я упустил?— Единственное, что я могу вспомнить, — ну, вы пока не убили ни одного из них.— Вы забыли еще кое-что. Я пришел не как ученый. Не для того, чтобы лучше узнать их. Я посол. Моя задача — заключить с ними договор.Женский говор замолк столь же внезапно, как и начался. Крикунья выбралась из своей хижины, подошла к центру поляны, остановилась рядом с огромным деревом и запела.Человек ответил ей на мужском, языке. Кванда прошептала приблизительный перевод:— Он передает ей то, что вы сказали про переговоры между равными.И снова на поляне воцарилась какофония женских голосов.— И что, вы думаете, они ответят? — спросил Эндер.— Ну откуда же мне знать? — пожала плечами Кванда. — Я была здесь столько раз, сколько и вы.— Полагаю, они поймут и согласятся принять меня на этих условиях.— Почему?— Потому что я прилетел с неба. Потому что я Голос Тех, Кого Нет.— Не начинайте думать о себе как о великом белом боге, — фыркнула Кванда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127