— Верно, — сказал Гин, — газель Смита. Сегодня ночью я наконец понял, что это такое и для чего меня женили на Лори.Сэмпл протянул руку и помог Гину подняться.— Нам надо пройти в мою комнату, — сказал он. — Мы не должны их разбудить.Он открыл дверь, соседнюю с посудомоечной, и провел Гина в маленькую комнату, которая служила ему спальней и гостиной одновременно. Там была узкая незастланная кровать с красным покрывалом, длинная самодельная полка для книг и два потертых кресла. Комната обогревалась крошечным электрическим камином с тусклым рефлектором, единственным удобством была электроплита, на которой Сэмпл готовил себе кофе и чай. На стене висели фотографии в рамочках: французские офицеры в Тунисе и Алжире, миссис Сэмпл, Лори в детстве.— Присаживайтесь, — предложил Сэмпл. — Извините, что ударил вас. Я должен сам себя защищать.Гин сел.— У вас есть сигареты? — спросил он.— Если вы не имеете ничего против «Голуазес». Мне выдают их по сто штук в неделю.Гин взял сигарету из предложенной ему Сэмплом голубой пачки, и вскоре комната наполнилась едким табачным дымом.Сэмпл сел напротив и скрестил ноги. У него было то же знакомое Гину непроницаемое каменное лицо, но впервые Гин заметил, что его невозмутимость — скорее отражение его внутренней сосредоточенности и скрытности, чем агрессивное отношение к окружающему миру.— Вы хорошо разговариваете, — сказал Гин. — Вы сами научились?Сэмпл кивнул:— После того как эта львица откусила мне язык, я долгое время вообще не мог говорить. Но потом я прочитал в журнале «Тайм» о людях с удаленной гортанью, о том, как они снова научились говорить, и я попробовал. Конечно, это было нелегко, мне потребовалось много усилий, но я не могу позволить этим львицам узнать, что я хорошо разговариваю. Однажды, к их удивлению, я заговорю.— Вы меня удивили.— Я испытал то же чувство, мистер Кейлер, по отношению к вам. Я думал, вы безропотно примете свою участь, как послушная газель.— Вы знали, что они затевают?— Конечно.— Тогда почему не сказали мне об этом раньше?— Я пытался навести вас на эту мысль. Но они, эти львицы, постоянно следят за мной. Если бы они узнали, что мы с вами разговариваем, они разорвали бы меня на куски.— А как насчет полиции?— Мистер Кейлер, я хочу жить. Я думал, вы окажетесь достаточно глупы, чтобы позволить заманить себя в это логово, и будете безропотно ждать, когда вас отдадут на съедение льву. Но это было бы ваше личное дело.Сэмплу потребовалось немало времени, чтобы сказать все это, он делал паузы между предложениями, чтобы отдохнуть, но Гин был удивлен чистотой его своеобразного трубного голоса. Человек без языка должен был провести много бессонных ночей, упражняясь и разрабатывая свой голос. На полке Гин заметил несколько книг по отработке дикции и голоса.— Месье Сэмпл, — сказал он, — не могли бы вы рассказать мне, что здесь происходит, чем на самом деле занимаются Лори и миссис Сэмпл.Сэмпл закурил.— То, что они делают, они не считают сверхъестественным. Они просто продолжают род бога-льва Баста.— Но как они заставляют льва… как они представляют себе совокупление со львом?Лицо Сэмпла оставалось бесстрастным.— Это ритуал, который всегда соблюдался. Корнями он уходит к временам Тель-Баста, о котором, полагаю, вы уже знаете. Когда Рамзес изгнал почитателей бога-льва Баста с Верхнего Нила и навсегда их проклял именем солнечного бога Гора, изгнанники поклялись, что будут продолжать свой род, что имя Баста никогда не умрет. И, как видите, спустя столетия оно не умерло. — Французский дипломат замолчал, чтобы передохнуть, и затянулся сигаретой. — Когда для девушки приходит время вступать в половые отношения со львом, чтобы продолжить род, она проходит через следующую процедуру. Девушка начинает выходить в свет, чтобы подыскать будущую жертву-мужчину, лакомый кусочек для льва. Очень важно, чтобы это был зрелый и умный мужчина. Вот почему Лори поехала тогда на вечеринку — чтобы кого-нибудь выбрать.Вы, к несчастью, предложили себя сами и действительно понравились Лори, а потом она полюбила вас. Она не хотела, чтобы жертвенным даром стали вы. Но вы с необыкновенным упрямством, казалось, сами предлагали себя Басту. Когда моя жена увидела вас, она решила, что вы самый подходящий объект, и именно поэтому так много сделала, чтобы задержать вас здесь.— А как же та ночь, когда Лори убила овцу? Безусловно, это был риск. Ведь тогда я чуть не ушел от нее.— Это всегда происходит, — прохрипел Сэмпл. — Она не могла не сделать этого. Когда приближается время совокупления, львиные инстинкты у женщин убасти проявляются с неимоверной силой — они рыскают по ночам как настоящие львицы. Днем они этого не делают, потому что на них лежит проклятие бога Солнца, Гора. За несколько недель до так называемой «свадьбы» со львом начинаются приготовления. Девушка обмазывает себя кровью ребенка-первенца. Делается это, чтобы доказать себе, что она настоящая львица и что в ее жилах течет кровь убасти.— Так, значит…— Да, это была не овца. Ваши подозрения были совершенно справедливы. Она исчезла ночью и загрызла мальчика до смерти, сожрала его.Гин закрыл глаза.— О Боже, — тихо произнес он. — Подумать только, я ведь верил ей.Сэмпл пожал плечами:— Это не ваша вина. Вы доверяли своей жене. Помните, я ее отец, мистер Кейлер, и если бы она была нормальной женщиной, то нашла бы в вас образцового мужа.Гин глубоко затянулся сигаретой.— Спасибо, месье Сэмпл, это звучит утешительно.Сэмпл встал и подошел к стене с фотографиями.— Это моя жена в день нашей свадьбы. Разве она не красива? Если бы я только знал, к чему это приведет…— Месье Сэмпл, как-то ночью мне показалось, что я увидел какой-то силуэт, ползающий по стене дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50