Ему прискучило командовать армиями, сидя верхом на драконе,
хотелось размяться... Вспомнив об Угле, он бросил взгляд в небо: случись
что, сможет ли он позвать дракона на помощь?
Оказалось, однако, что алому и самому приходилось туго. Матафлер
сражалась в битвах, когда Пирос еще сидел в скорлупе; уступая в силе, она
далеко превосходила его хитростью и сноровкой. Струи пламени с треском
вспарывали воздух, драконья кровь орошала землю красным дождем...
Пожав плечами, Верминаард вновь повернулся к тем четверым. Он слышал,
как маг напоминал спутникам, что Верминаард был жрецом Владычицы Тьмы, а
значит, мог воззвать к ней о помощи. Верминаард знал от шпионов: несмотря
на молодость, этот маг был наделен странной силой и очень, очень опасен.
Четверо не произносили ни слова. Им не было нужды разговаривать ни
между собой, ни с врагом. К обоюдной ненависти примешивалось невольное
уважение, а вот ярости не было. Они станут биться хладнокровно. А главным
победителем будет смерть. Четверо шагали вперед, одновременно расступаясь,
чтобы окружить Верминаарда: тому не к чему было прижаться спиной.
Пригнувшись, он широко размахнулся Приносящей Ночь, не давая им подойти
вплотную и одновременно обдумывая, как быть. Надо лишить их численного
перевеса, и как можно скорее. Покрепче перехватив правой рукой булаву, он
мощным прыжком метнулся вперед, застав противников врасплох. Он не стал
заносить Приносящую Ночь: все, что ему требовалось, - это прикосновение.
Оказавшись перед Рейстлином, он схватил мага за плечо, шепча короткую
молитву Владычице Тьмы.
Рейстлин закричал и в смертных мучениях осел наземь: оружие мрака
пронзило его тело тысячей невидимых лезвий. Карамон с ужасающим рыком
прыгнул на Верминаарда, но жрец был готов к отпору.
- Полночь! - прошептал он, слегка задев богатыря Приносящей Ночь, и
рычание сменилось испуганным криком:
- Я ослеп! Танис, помоги!..
Воитель спотыкался, беспомощно выставив руки. Верминаард мрачно
расхохотался и ударил его уже как следует - в голову. Карамон свалился,
точно бык на бойне.
Краем глаза Верминаард заметил, как ринулся к нему полуэльф, занося
двуручный меч древней эльфийской работы. Жрец крутанулся, отбив удар
дубовой рукоятью булавы. На миг они замерли, но Верминаард был сильнее, и
Танис, не устояв, полетел наземь.
Соламниец приветствовал врага поднятым клинком, но эта ошибка дорого
ему обошлась. Верминаард успел вытащить из потайного кармана небольшую
железную иголку - и снова воззвал к Владычице Тьмы, моля защитить своего
жреца. Стурм почувствовал, как его тело налилось непомерной тяжестью. Он
не мог сделать больше ни шагу.
Танис, лежа на земле, ощутил невидимую руку, вжавшую его в мостовую.
Он не мог пошевелиться, повернуть голову, даже открыть рот. Он только
слышал, как смолкли крики Рейстлина, задавленные болью. Он слышал хохот
Верминаарда, громко возносившего хвалы своей Владычице, и мог лишь в
отчаянии наблюдать, как Повелитель Драконов, занося булаву, неторопливо
подходил к Стурм у.
- Баравайс, Харас! - издевательски проговорил Верминаард
по-соламнийски. И, шумливо повторив рыцарский салют, нацелился Стурму в
голову, прекрасно зная, что для того подобная смерть - смерть от руки
торжествующего врага - есть наихудшая мука.
И тут запястье Верминаарда перехватила чья-то рука. Женская рука!..
Но в ней была сила, равная его собственной. И святость, способная
поспорить с его нечистотой. Ее прикосновение нарушило сосредоточение
Верминаарда. Он запнулся посередине молитвы...

...А сама Владычица Тьмы внезапно узрела перед собой сияющего Бога в
ослепительно белой броне. Она была не готова сражаться с этим Богом, ибо
никак не ожидала его возвращения. И она поспешно отступила - заново
прикидывать возможности, обдумывать планы. Впервые задумалась она о том,
что может и потерпеть поражение...
Она отступила и оставила своего жреца на произвол судьбы.
Стурм сразу ощутил, как рассеялось заклятие: мускулы тела снова
повиновались ему. Между тем Верминаард обратил свою ярость на Золотую
Луну. Бросившись на помощь, рыцарь заметил, как поднялся Танис, как
блеснул на солнце эльфийский меч.
Двое мужчин поспешили на выручку Золотой Луне, но Речной Ветер
подоспел прежде них. Отшвырнув девушку прочь, варвар вскинул правую руку,
принимая удар, который должен был размозжить ей голову.
- Полночь! - крикнул жрец, и Речного Ветра объяла та же тьма, что
осенила Карамона. С той только разницей, что воин кве-шу знал, что ему
предстояло, и не потерял самообладания, ведь слух еще повиновался ему. Не
обращая внимания на рану, он перекинул меч в левую руку и сделал выпад в
том направлении, откуда слышалось тяжелое дыхание врага. Клинок скользнул
по прочным латам Повелителя Драконов. Речной Ветер не удержал его и
схватился за кинжал, зная, что это бесполезно, что смерти не избежать.
Но в это время Верминаард понял, что остался один. Его Богиня
отказывала ему в духовной поддержке. Поглощенная собственными заботами,
она от него попросту отвернулась. Его молитва осталась без ответа. Ледяное
отчаяние стиснуло сердце...
Верминаард обливался потом под шлемом, изрыгая проклятиями. Ему
казалось, шлем душил его. Слишком поздно он осознал, что страшная с виду
маска на самом деле скверно подходила для рукопашного боя - она не давала
ему видеть, что делалось по бокам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159